|
Будем самыми покорными ее слугами, и пусть она получит все, что захочет. – Включая принца Удо, – засмеялась Гиацинта. – Великолепная идея! Мы заставим ее получить Удо. Это, наверное, расстроит вашего отца, но на всех не угодишь. О, я совершенно уверен, что, по крайней мере, мы получим большое удовольствие. Они тихим шагом пошли по тропинке рука об руку. – Мне немного страшно выходить из леса, – сказала Гиацинта. – Вдруг что нибудь случится? – Что может случиться? – Я не знаю, но до сих пор вся наша жизнь проходила в лесу. Просто я немного боюсь большого мира. – Я буду рядом. Гиацинта. – Будьте рядом всегда, Лионель, – прошептала она, и они пошли дальше. Если слуги и удивились появлению Лионеля, никто и виду не подал. В конце концов, это тоже входит в обязанности хорошей прислуги. – Наш гость принц Лионель! – объявила Гиацинта. – Приготовьте для него комнату и завтрак для нас обоих. И если в те времена в людской обсуждались подобные вещи (а они наверняка обсуждались), то, без сомнения, все говорили друг другу, что наконец то принцесса, благослови Господь ее хорошенькое личико, нашла свою судьбу – обратите внимание, как они глядят друг на друга! Но Роджер об этом не пишет – он делает вид, что не может позволить себе снизойти до сплетен низших сословий. Когда они поднимались по широкой лестнице, Лионель сказал: – Я не принц, вы же знаете. Не говорите потом, что я вас обманывал. – Вы мой принц! – гордо заявила Гиацинта. – Дорогая, сегодня я король, а вы моя королева, но это только в нашей особой стране для двоих. Гиацинта ответила ему благодарным и радостным взглядом. – Если это так вас беспокоит, я попрошу отца, и он сделает вас настоящим принцем хоть завтра. – Вы так думаете? Я в этом совсем не уверен. Он же еще не знает, какой подарок мы готовим графине. Теперь самое время вернуться к Бельвейн. Мы слишком давно с ней не виделись, по крайней мере, гораздо больше, чем Удо, который в очередной раз рассказывал ей необыкновенно скучную историю о своем поединке с драконом (пребывавшим, по всей видимости, в состоянии старческого слабоумия). Графиня внимала ему с неподдельным интересом, который мог показаться преувеличенным кому угодно, даже самому рассказчику. – И потом, – говорил Удо, – я быстро отпрыгнул вправо, вращая меч над головой… Нет, подождите минутку… Я быстро отпрыгнул влево – да, я сейчас точно помню, что влево, – и, вращая… Он замолчал, обратив внимание на выражение лица слушательницы: она смотрела вдаль, на что то за его спиной. – Боже мой, что это? – Она медленно поднялась со скамьи. Не успел Удо расстаться со своим драконом, как принцесса и Лионель оказались рядом. – А а, графиня, – любезно и непринужденно проговорила Гиацинта, – я так и думала, что мы найдем здесь вас обоих. Позвольте мне представить вам герцога Лионеля. Лионель, это графиня Бельвейн – моя добрая и верная подруга. С принцем Удо вы, конечно, знакомы. Его королевское высочество и графиня… впрочем, об этом уже все знают… Лионель учтиво поклонился пораженной Бельвейн. – Ваш покорный слуга, – сказал он. – Не можете вообразить, как я был счастлив услышать эту новость. Удо – мой самый близкий друг. – Он слегка похлопал по спине ошарашенного принца. – Правда же, Удо? Я уверен, графиня, что вы сделали во всех отношениях достойный выбор. – Он снова поклонился и повернулся к принцу. – Ну, Удо, ты великолепно выглядишь – не то что в прошлый раз. Графиня, мы в последний раз виделись… да, когда же это было?.. А а, как раз накануне прибытия принца в Евралию. Воистину, настоящая любовь творит чудеса! Мне кажется, одним из самых примечательных достоинств графини было умение хранить молчание, если она не знала точно, что следует сказать. |
