|
. Что?.. - спросил он, открывая глаза. - Ты звал меня, Одиссей? - Приготовься, друг, - тихо, но внятно проговорил Одиссей, наклонившись к нему. - Фауст близко! Он скоро явится сюда. Одиссей и Ахиллес! Теперь Мак не сомневался, что эти двое сумеют задержать Фауста. - Идем, Маргарита, - обратился он к своей спутнице. - Иду, - ответила она, подавляя зевоту. Они вышли из трактира. Вскоре раздался стук лошадиных копыт на дороге, ведущей в Сен-Менехольд. Глава 8 Фауст прискакал к трактиру через двадцать минут после того, как уехали Мак с Маргаритой. На лбу его вскочила огромная шишка; но, если не считать еще нескольких царапин и легких ушибов, удар головой о ствол дуба и падение с коня не сильно повредили ему. Елена, с развевающимися по ветру волосами, была прекрасна, как всегда. Перешагнув порог трактира, Фауст столкнулся с Одиссеем. - Я знаю вас! - воскликнул Одиссей. - Вы Фауст! - Ну и что же? Я не скрываю своего имени, - ответил ученый доктор. - Значит, Елена Троянская с вами! - Да, она со мной, - сказал Фауст. - Только она, прекраснейшая из земных женщин, достойна быть моей подругой. Кто вы и что вам нужно от меня? Одиссей назвал себя и поманил рукой Ахиллеса, чтобы представить своего друга. Фауст выслушал его со сверхчеловеческим хладнокровием. Если он и был удивлен, то ничем не выдал своих чувств. - Мы, - обратился к Фаусту Одиссей, положив руку на богатырское плечо Ахиллеса, - требуем назад прекрасную Елену. Тот демон, который отдал ее вам, не имел никакого права похищать эту женщину из Тартара, уводить ее от мужа. - Об этом не может быть и речи, - холодно ответил Фауст. - Мне лично нет никакого дела до чьих-то прав. Мне дали Елену, и она останется со мною. - Кажется, я уже слышал нечто подобное раньше, - сказал Одиссей, взглянув на своего товарища и вспомнив те далекие дни войны греков с Троей, когда Ахиллес не хотел отдавать Агамемнону свою пленницу, прекрасную Брисеиду, и был готов защищать ее с оружием в руках. Но вождь греков проявил упорство, и разгневанный Ахиллес скрылся в своем шатре, уклоняясь от участия в боях. Это чуть не послужило причиной гибели всего греческого войска<<72>>. - Может быть, слышал, а может, и нет, - сказал Ахиллес. - Это к делу не относится. Отдавайте нам Елену сейчас же! -прибавил он, обращаясь к Фаусту. - Ни за что! Уж не думаете ли вы отнять ее у меня силой? - Фауст выхватил из-под своего сюртука небольшое кремневое ружье. - Если бы мы захотели применить силу, - сказал Одиссей, мы бы это сделали, будьте покойны. Мы ничуть не боимся вас и вашего оружия. Но вложи-ка в ножны свой меч, дорогой Ахиллес. Я придумал кое-что получше. Одиссей сунул два пальца в рот и свистнул. В ответ откуда-то издалека донеслись дикие вопли и завывания. Сперва Фаусту показалось, что это ветер воет в печной трубе, но вскоре он ясно различил пронзительные, резкие женские голоса. Дверь трактира распахнулась, и в нее ворвался зловонный смерч. Фурии не заставили себя долго ждать. Они влетели в зал в облике огромных черных ворон, распространяя вокруг себя отвратительный смрад. Они подняли жуткий галдеж, почти оглушив людей в трактире хлопаньем крыльев и громким криком. |
