Больше люди ничего о кометчиках не знали, но Боб Стар настойчиво пытался нарисовать их в своем воображении. Человекоподобны ли они? Он пытался поверить, что да, человекоподобны, ибо на эту мысль наводило явление девушки в тюремной стене…

– Парень, парень, – растормошил его Жиль Хабибула. – Ты задремал. Мне кажется, твой отец слишком долго держал тебя взаперти в Пурпурном Холле, раз уж ты разглядел какую‑то девушку. Однако не надо путать любовные сны с правдой.

– Сны! – быстро возразил он. – Девушка, которую я видел, была так же реальна, как и ты, Жиль. И она оказалась в ужасной беде причем из‑за Стивена Орко и кометчиков. Я все же верю, что мы найдем ее, если вообще доберемся до кометы.

Джей Калам был, тем не менее, столь же скептичен.

– Если девушка, которая, как тебе кажется, была реальна, то она не может быть жительницей какой‑нибудь из планет Системы. Мы не имеем представления о научных принципах проектирования образа, подобного описанному тобой, без компьютерного оборудования. Ты считаешь, что она – обитательница кометы, возможно, член какой‑нибудь дружественной нам фракции. Но существуют миллионы шансов против этого.

– Почему? – прошептал Боб Стар.

– Потому что возможности для разнообразия жизненных форм бесконечны, – рассудительно ответил командор, – и структурная адаптация протоплазмы к влиянию условий настолько удивительно сложна, что на всех планетах всех солнц по всей вселенной, возможно, не было и никогда не будет другой расы, в точности похожей на нашу.

Джей Калам печально и добродушно улыбнулся.

– Я боюсь, что Жиль прав. Я полагаю, тебе следует относиться к этому инциденту, как к полностью субъективному – как к продукту твоих собственных подсознательных страхов и надежд, реагирующих на стимуляцию агента, который, вероятно, лишил тебя сознания. Скорее всего, кометчики не человеческие существа, а нечто, что ты вообще навряд ли назвал бы жизнью.

Боб Стар стоял, глядя на зеленоватое пятно кометы в телеперископ, пока корабль и весь окружающий мир не прекратили существовать. И остались в космосе он да этот огромный зеленый глаз, и глаз притягивал его к себе, в свою неведомую бездну.

Если кометчики не люди, то кто же они? Монстры со щупальцами? Одушевленные растения? Кристаллическая жизнь призматической формы? А может быть, вся комета – единое древнее существо? Может ли разум существовать не в отдельных индивидуальностях, а быть принадлежностью целого?

В мозгу пустил корни ужас, питаясь его фантастическими умозаключениями. Пытаясь найти путь бегства от этих ужасов собственного воображения, он вернулся к астрономической задаче, которую начал решать в Пурпурном Холле. Глядя на этот забытый астероид, он пытался выяснить, откуда он мог появиться. Ему ничего не удалось обнаружить, однако он открыл кое‑что другое.

– Что‑то происходит с Плутоном, – сказал он Джею Каламу, когда командор пришел сменить его. В его усталом голосе слышалась хрипота ужаса. – Я проверил десяток раз свои наблюдения, и ответ все тот же. Он покинул орбиту и дрейфует к комете! Я знаю, что это звучит безумно и вряд ли вы поверите…

– Поверю. – Темное лицо командора не выражало скептицизма, лишь сосредоточенность. – Это сходится с секретными сообщениями, которые мы получили от обсерватории на Контр‑Сатурне. Множество малых астероидов оттягивается с их орбит к комете – возможно, это та же сила, которая схватила «Непобедимого». Похоже, они похищают планеты…

– Если они могут это… – Боб Стар лишился дара речи и дрожал в страшных ожиданиях.

Высокий командор пожал плечами, готовый смириться со всем, что бы ни произошло.

– Ты устал, Боб, – сказал он.