– Как бы там ни было, нам туда не проникнуть. – Боб Стар выпрямился, стараясь не показать своего отчаяния. – Из полученных мною данных ясно, что это отталкивание у зеленой поверхности должно возрастать до бесконечности. Ничто уже не сможет прорваться в… – Дикий крик ужаса прервал его.

– Это сумасшедший, – прошептал он хрипло. – Марк Лардо.

Булькающий визг повторился:

– Они здесь! Они голодны! Не давайте… Не давайте им есть!

Боб Стар повернулся к своим приборам, чтобы опять узнать об интенсивности отталкивания. Пленный время от времени орал с момента его заточения, хотя еще ни разу в его крике не было такого одинокого ужаса. Он почувствовал ладонь Джея Калама на своей руке.

Он хотел возразить, поскольку это было слишком чудовищно, чтобы быть правдой. Собственно говоря, он ничего не слышал. Глаза его не видели ничего. И все же, еще до того, как Джей Калам прикоснулся к его руке, разум его съежился, почувствовав чье‑то страшное невидимое присутствие.

– Глядите! – С губ его сорвался крик. – Зеленый…

Зеленый туман затягивал приборы у него на глазах. Тело покрылось мурашками. Все чувства каким‑то образом отключились. Он едва услышал шепот Джея Калама:

– Так было в тюрьме Орко?

Он не мог ответить. Тело превратилось в неуклюжую, не повинующуюся машину. Он понял, что падает. Смутно, с далекого расстояния он услышал тонкие безумные вопли Марка Лардо:

– Не давайте им есть!..

КОМЕТЧИК

Боб Стар, преодолевая боль, поднялся с палубы на узком мостике. Члены онемели, и их неприятно покалывало. Смутное настойчивое звучание системы тревоги медленно стихало в ушах, и корабль погружался в грозную тишину. Крики Марка Лардо прекратились. Он вдруг понял, с чувством отчаяния, что не слышит геодинов.

Джей Калам стонал там, где он упал, и Боб Стар склонился над ним. Тело его было скорченным. Кожа покраснела и была холодна от пота. Биение сердца и дыхание – нерегулярны и замедленны.

Боб Стар вернулся к приборам. По оси отклонения – ноль, потенциал поля – ноль. Корабль уплывает прочь от кометы, беспомощный против поля отталкивания.

– Наш посетитель? – слабо произнес Джей Калам с того места, где лежал. – Ушел?

– Думаю, ушел. – Боб Стар помог ему подняться.

– Что это было?

– Я не знаю. – Боб Стар попытался сглотнуть сухой ужас в горле. – Я ничего не видел, кроме зеленого тумана.

– Интересно, действительно ли это был туман? – Джей Калам неуверенно стоял, покачиваясь, однако на его лицо уже вернулась хмурая озабоченность. – Или, быть может, это эффект излучения, который закорачивает нервные волокна. Инженеры Легиона экспериментировали с радиацией, которая способна это сделать. – Он взглянул на хронометр. – Как долго мы были без сознания.

– Пожалуй, минут десять, – сказал Боб Стар.

Джей Калам послал его посмотреть, что случилось с остальными. Сдавленный стон привел его в орудийную башню.

Хал Самду с трудом поднимался на ноги подле огромной протонной пушки, изо всех сил напрягая могучие руки.

– Эй, Боб! – пробурчал он. – Что с нами стряслось?

– Я еще не знаю. Скажи, Хал, ты что‑нибудь слышал? Или чувствовал?

Хал Самду потряс головой.

– Ничего не видел. В корабль заползла чудовищная тень. Потом – зеленый туман перед глазами, и я не смог ничего увидеть. Тело охватил паралич, и я не мог двигаться. Это все, что я знаю.

Боб Стар начал спускаться в силовой отсек, но тут придушенное хлюпанье заставило его пройти в каземат.