– Надо спросить у него.

– Симба, ты скоро слезешь с дерева? Мы уже заждались.

– Я скоро упаду с дерева, – ответил Львенок. – Какие вы друзья, если не можете помочь мне слезть, да еще смеетесь!

– Как залез, так и слезай, – сказал кабан.

Лапы у львенка разжались, и он упал на землю. Симбе было неприятно, что он так опростоволосился. С обиженным видом он отошел в сторону. Пумба и Тимон расположились под деревом. Был полдень, самая жара, и они решили передохнуть. Они позвали Симбу, но тот все сидел на одном месте.

– Хватит дуться, – сказал Пумба. – Сейчас я расскажу тебе такое, что ты ахнешь. У нас появился новый сосед.

Львенок подошел ближе и сел около кабана.

– Кто же он? Я никого не видел.

– Мы искали тебя у озера и встретили огромного носорога. Вот бы познакомиться. Мне кажется, что мы с ним родственники, – сообщил кабан.

– Нашел чем хвастаться, – засмеялся суслик. – Ничего не видит и целый день может проваляться в грязи.

– Я бы тоже на него посмотрел, – сказал Симба. – Вот спадет жара, и пойдем.

Они замолчали. В это время на дерево села пара попугаев с поразительно красивым оперением. Львенок залюбовался ими. Они были очень похожи на Зазу и так же неугомонны: без конца болтали, то ссорились, то мирились. Их разговоры надоели Тимону, и он закричал:

– Уйметесь вы, наконец, болтуны, или нет! Такой зной. Самое время вздремнуть, а вы тут трещите. Прилетели на наше дерево и не дают отдохнуть. Кыш!

Попугаи на минуту замолчали, удивленные такой дерзостью. Раньше их никогда не упрекали в болтливости и не пытались прогнать, поэтому они возмутились.

– Как вам не стыдно! – сказал более крупный попугай. – Вы прерываете чужой разговор, да еще оскорбляете благородных птиц!

– Не мешало бы поучить вас хорошим манерам, – добавил тот, что был поменьше.

– Что?! – возмутился суслик. – Это меня нужно учить хорошим манерами! Да я сам кого хочешь научу.

– Оставь в покое птичек, – сказал Пумба, повернувшись на другой бок. – Посмотри, как они красивы. Пусть щебечут!

– Хороший щебет! – возмущался Тимон. – У меня даже уши заложило. Пошли прочь! Тебе, наверно, в детстве слон на ухо наступил, – все больше распалялся он.

Пумба не стал обижаться на друга за резкие слова. Он и сам был не очень высокого мнения о своих вокальных данных, но нисколько не страдал от этого. Он только заметил:

– Ты не прав насчет слона. Мама не разрешала к нему подходить.

Однако Тимон не унимался:

– А ты что лежишь, будто тебя это не касается? – толкнул он Симбу. – Друга обижают, а ты молчишь! Влез бы на дерево, да задал им трепку. Когда не нужно, ты на дереве висишь. А когда нужно слазить, тебя не допросишься.

– Отстань, Тимон, – равнодушно ответил львенок. – Мне они не мешают, и места здесь на всех хватит.

– Вот вы как! – обиженно воскликнул суслик. – Придется мне самому этим заняться.

Он сделал попытку влезть на дерево и свалился, но не оставил свою затею и снова стал карабкаться вверх. Попугаи решили не дожидаться развязки. Недовольно хмыкнув, они улетели, сказав напоследок, что не желают находиться в такой скверной компании. Тимон был очень доволен, что ему удалась избавиться от назойливых соседей. Однако его радость никто не разделял: Пумба и Симба мирно спали. Суслик недовольно фыркнул, свернулся калачиком и уснул. Под вечер вся троица отправилась на поиски носорога, но его нигде не было видно.

– Наверно, ему здесь не понравилось, и он ушел, – предположил Пумба.

– Почему это? Разве здесь может не понравиться? – удивился Тимон.