— Ну что вы тянете? — поморщился фон Берг, когда пауза в речи генерала нарушила любые мыслимые приличия, открыл глаза, и, заметив некоторое замешательство на лице докладчика, поморщился. — Господа, оставьте нас со Шмейхлером наедине, прошу вас.

Офицеры, как до того и юнкер Менгегульден, исполнили распоряжение со всей возможной ретивостью.

— Ну-с, и в чем дело? — недовольным тоном спросил командующий армией, оставшись с генералом тет-а-тет. — Что, этот родовитый бездарь и там ни с чем не справляется? Господи, ну большую синекуру я себе даже представить не в состоянии!

— Нет. — Шмейхлер смущенно кашлянул. — У Ее Светлейшего Сиятельства нареканий к полковнику нет, с нашей стороны тоже, однако… Вот.

Штабист извлек из-за пазухи пакет.

— Не имею ни малейшего желания читать его бредятину, — кисло отозвался фельдмаршал. — Что там?

— Рапорт о недопустимом превышении арцтмаршалом своих служебных полномочий.

Йоахим фон Берг с кряхтением выпрямился на стуле, достал еще понюшку нюхательного табака из табакерки, втянул ее через обе ноздри, от души прочихался и вновь откинулся на спинку.

— Проклятый кретин. — резюмировал он. — Ладно, давайте подробнее.

— Полковник Хавкейе докладывает, что выявил, как он полагает, вопиющий случай нарушения в порядке награждения. Ее Светлейшее Сиятельство, делая обход раненых, сняла с груди ленту ордена Полярной Звезды и повязала ее на юнкера фон Айса, что равносильно высочайшему награждению…

— На кой бы черт ей это потребовалось? — кисло спросил фельдмаршал.

— Юноша получил перелом ключицы в деле под Кляйнеегерсдорфом, она использовала ее как перевязь для руки.

— Фон Айс… Не тот, в случае гибели которого гроссгерцог обещал с меня голову снять? Ну, которому еще фон Шиллинг свои счастливые эполеты отдал по приказу эрцгерцога?

— Точно так, именно он. Молодой человек проявил себя в бою, представлен к корнету.

— Так молодец. А Хавкейе что не так? Завидует награде из рук нашей госпожи?

— Это, я полагаю, в первую руку, но формально он указывает, что гражданское лицо, даже и монаршьих кровей, присваивать орден по статуту не может, а в тот момент положение об Арцтваффе еще не было подписано.

— Отпишите идиоту, что Эвелина Датская уже который год как лейб-гвардии полковник от кавалерии. — фыркнул фельдмаршал. — Да, и мальчика, как поправится, переведите сюда, в ставку. Гроссгерцог угрозы попусту не разбрасывает.

* * *

Йохан Ольферт Фишер, высокий, уже далеко не молодой, но все еще по-юношески стройный мужчина с орлиным носом, стоял на шканцах линкора «Даннборг» широко расставив ноги и пристально вглядываясь через подзорную трубу в приближающиеся с веста корабли.

— Погляди ж ты, — вымолвил он, отрываясь от окуляра, — под всеми парусами идут, не боятся мачты поломать.

Капитан флагмана, Карл Вильгельм Йессен, также опустил зрительную трубу и повернулся к своему командиру.

— Если не ошибаюсь, коммодор, самый большой из кораблей — это фрегат «Наяден», его с бригами «Люген», «Адмирал Йоль», «Киль», «Самсёэ» и «Лолланд» должны были отправить крейсировать у Карлскруне.

— Не сходится, — флегматично отозвался Фишер. — Это шесть вымпелов, а я явственно наблюдаю семь. Хотя…

Командующий датской эскадрой вновь прильнул к подзорной трубе.