– Конечно, предложил! – отпарировал Билл. – И я как раз собирался отправиться в его кузницу...

– Это не имеет никакого значения! – прервала его Штучка‑или‑Две. – Продолжай, Папаша Скрип.

– Я сейчас найду камень, и тогда мы сможем заткнуть ему рот, – весело сказала Совершенно Очаровательная, роясь в высокой траве.

– Конечно, ты вызвал его на состязание! – сказал Папаша Скрип. – А потом ты сбежал в лес и спрятался, чтобы тебе не пришлось встречаться с ним – я имею в виду Плоскопалого, – и таким образом оскорбил честь нашей деревни.

– Эй! – крикнул Билл. – Что значит «сбежал»? Ты что, не видишь, что у меня связаны руки?

– Чепуха! Продолжай, – сказала Штучка‑или‑Две, увидев, что Папаша Скрип опять сбит с толку.

– Но его руки... – неуверенно начал Папаша Скрип, поворачиваясь к Штучке‑или‑Две.

– Чепуха, говорю я тебе! – отпарировала Штучка‑или‑Две. – Ты ведь не можешь видеть его руки с того места, где стоишь, верно? Таким образом, это только его слова, не так ли? Ты же не собираешься верить словам аморального типа, который считает, что наши молодые женщины могут начать рассказывать своим будущим мужьям, как им поступать, и что делать, и где они собираются жить после замужества? Ведь не собираешься?

– Конечно, нет, – сказал Папаша Скрип. Он выпрямился, расправил плечи и снова обратился к Биллу с достаточно важным видом: – Исполняющий обязанности Старейшины – то есть я – считает тебя виновным во всех проступках. В соответствии с этим он приговаривает тебя – исполняющий обязанности Старейшины, то есть я – к отрубанию головы и к оставлению твоего тела в здании Представительства в назидание следующему Коротышке, который придет сюда после тебя.

Он оставил важный тон речи и вернулся к своей обычной манере.

– Я положил топоры в лесу, недалеко отсюда. Сейчас пойду принесу.

Папаша Скрип повернулся в сторону зарослей, но тут появилась Совершенно Очаровательная с камнем размером с небольшую дыню.

– Стукни его этим по голове, – радушно предложила она, – тогда он не сможет больше...

– Нет! – огрызнулась Штучка‑или‑Две. – Папаша Скрип собирается зарубить его, а никто не поверит, что это был честный поединок, если мы получим мертвого Коротышку с большой шишкой на голове...

– Подождите! – закричал Билл, которому отчаяние придало сил. – Вы что, все с ума посходили? Вы не можете просто так меня убить...

– Почему же, вполне можем, Кирка‑Лопата, – перебил его Папаша Скрип, пошатываясь под грузом двух тяжелых дилбианских топоров, массивных, с треугольными лезвиями, сделанными из серого местного железа. – И это не значит, что у тебя нет никаких шансов. Как исполняющий обязанности Старейшины, я даю тебе шанс побороться за свою жизнь, вместо того чтобы просто зарубить тебя на месте. Я возьму один топор, а ты можешь взять другой. Держи!

Он бросил топор перед Биллом, и его рукоять ударилась о землю в шести дюймах от его ног.

– Что ты имеешь в виду? – крикнул Билл. – Я же тебе сказал, я связан! Ты что, не видишь, что у меня связаны руки...

– Что значит – связаны? – спросила Штучка‑или‑Две.