На лице Билли отразилось сомнение.
– Для создания романтической обстановки здесь все подобрано идеально.
– Это сделано в твою честь, Цветок Пустыни. – Он заключил ее в свои объятия с такой страстью, что у нее подогнулись колени. – Никакой дисгармонии этой ночью, любовь моя. Только сладостное слияние и восторг.
Его губы припали к ее губам с такой чувственностью, так нетерпеливо и сильно, что ее губы сами открылись навстречу ему в неосознанном желании. Дэвид с тихим стоном все крепче сжимал ее в объятиях. Билли чувствовала его страстное желание, и это доставляло ей наслаждение, которое она еще никогда в жизни не испытывала. Она вжималась в него, ощущая, как каждое ее движение заставляет содрогаться все его тело. Ей хотелось длить эти мгновения бесконечно, ощущать свою власть над ним и чувствовать, как всю ее охватывает огонь желания.
Внезапно Дэвид с силой сжал ее бедра, и его тело стало ритмично двигаться, то прижимаясь к ней, то отдаляясь. Ей пришлось ухватиться за его плечи как можно крепче, потому что она почувствовала, как силы покидают ее. Она подняла голову и увидела, что лицо его пылает, а глаза блестят.
– Это еще один из ритмов жизни. – Его руки блуждали по ее телу, касались, гладили, жаждали охватить ее всю целиком.
– Да, о, да! – Глаза ее потемнели и затуманились, ей казалось, что она вот вот может умереть от сжигающей ее страсти.
– Я покажу тебе и другие способы проникнуть в тайну жизни. Хочешь ли ты меня так же сильно, как я хочу тебя? Скажи мне!
– Я хочу тебя. – У нее едва хватило сил, чтобы произнести эти слова, потому что дрожь сотрясала ее тело. Он снова и снова прижимал ее к себе, и она простонала, не в силах больше сдерживать столь сильное желание: – Я хочу тебя сейчас, Дэвид. Я больше не могу ждать.
Билли слышала его прерывистое дыхание и сильные удары его сердца. Потом он отстранил ее от себя и сказал:
– Одному Богу известно, как я хочу тебя сейчас. Но еще не пришло время, Цветок Пустыни. Я хочу, чтобы мы вспоминали эти мгновения всю жизнь. Помнишь, я рассказывал тебе о традициях. Очень важно, чтобы это произошло на рассвете.
Он осторожно снял с нее майку и отбросил в сторону, не отрывая горящего взгляда от ее груди.
– Мои тюльпанчики, я заставлю их расцвести, любовь моя.
Не спеша он стал снимать с нее легкие сандалии, потом джинсы вместе с трусиками.
Затем опустился на пол и стал рассматривать ее с таким восхищением, что казалось, огонь его глаз способен воспламенить все вокруг.
– Прекрасная, сильная и готовая к любви.
Дэвид наклонился вперед и прижался головой к ее животу. От его слегка колючей щеки по ее коже пробежали мурашки.
– Ты очень чувственная и соблазнительная.
– Я не знаю…
– А я знаю, – с уверенностью перебил он ее. – Хочешь, я докажу тебе это?
Он прижался к ней, слегка покусывая ее нежный живот, целуя и лаская осторожно языком.
– Забудь про все, что тебя гнетет, расслабься и отвечай на мои ласки. – Он легко пробежал пальцами по ее животу. – Ты дрожишь? Я чувствую это под своими пальцами. Ты такая нежная и томная. – Он гладил ее все сильнее и сильнее, пока легкий стон не вырвался у нее из груди.
– Чувственна и восхитительно сексуальна, – прошептал он.
Наконец он притянул ее к себе и прижался губами к ее губам с такой страстью, что ей показалось, что она теряет сознание. Он легко опустил ее на спину на шелковое покрывало и лег на нее. Даже через одежду она ощутила жар его тела.
– Ты все еще одет, – прошептала она, едва его губы оторвались от ее, чтобы покрыть поцелуями ее тело.
– Да. – Он поднял голову и хитро прищурился, встретившись с ней глазами. – А ты совершенно раздета. |