Возобновив свое движение, он уловил еле слышный звук – нежный вздох, идущий откуда то из глубин ее естества. Его движения были полны огня, и желания, и опустошающей силы. Боль прошла, и Билли почувствовала, как ее тело начинает двигаться в такт его движениям.

Откинув голову, она прогнулась дугой – гибкой, напряженной. Закрыв глаза, Билли позволила ему увлечь ее туда, где реальность смещается, торжествует одна лишь любовь, и за ее порогом остаются сомнения и здравый смысл. Стихли последние содрогания. Бутон их любви раскрылся, и она ощутила восторг и счастье.

– Солнце, Дэвид, рассвет. Господи, это чудо!

– Чудо. Я же обещал, что тебя ждет чудо, Цветок Пустыни, – прошептал Дэвид, все еще задыхаясь. Он повернулся на спину, не выпуская ее из своих объятий. – Чудо любви. Оно всегда будет с нами, дорогая моя девочка!

– В это невозможно поверить!

– Это случится с нами еще не раз. Поверь, любовь моя, – произнес он, обнимая ее. – Разве мы не счастливы сейчас?

– Да, очень, – прошептала она. – И так будет снова?

– Очень скоро, любовь моя. Сразу после того, как ты отдохнешь. У тебя был такой трудный день, я думаю, что тебе это просто необходимо.

«День. Неужели все это произошло со мной за один день, – с удивлением повторила про себя Билли. – Как много событий уместилось в такой короткий промежуток времени: ее гитара, Юзеф и „Серебряный Полумесяц“. Билли казалось, что все это произошло с ней давным давно. Все для нее перестало быть реальностью, кроме объятий Дэвида.

– А ты уверен, что тебе не нужен отдых? – шутливо спросила она, пряча свое лицо у него на груди. – После всего, что произошло, я думаю, немного найдется мужчин, которым не нужен был бы отдых. Ты убедил меня в том, что я очень сексуальна. Разве не так? Если сексуальность проявляется и в ласках, то я побью все мировые рекорды. – Она подняла голову и поцеловала его долгим благодарным поцелуем. – Ты видишь, как я чувствительна к твоим ласкам, Дэвид?

– О да, любовь моя, – сказал он низким от волнения голосом, нежно убирая с ее лица растрепавшиеся волосы. – Мое тело всегда готово отозваться на твои ласки! И через пятьдесят лет я буду хотеть тебя так же, как сейчас, даже если ты будешь мне просто улыбаться.

Внутри ее все смешалось от отчаяния, пронзившего ее.

– Это слишком долго, – сказала она, стараясь не выдать сковавшего ее напряжения. – Я ведь говорила тебе, что не знаю, как долго я пробуду в Казбахе.

Он нежно сжал ее в своих объятиях:

– Не волнуйся, любовь моя, я обещал не задерживать тебя здесь. Оставайся со мной столько, сколько хочешь. Вот все, о чем я прошу тебя.

Она прижалась к нему, чувствуя, как ее сердце разрывается от безысходности. «Господи, это любовь, – думала Билли, – если бы это не была любовь, то разве бы я страдала так, как страдаю сейчас?!»

– Не думай, что я не хочу остаться, – прошептала она с горечью. – Я просто не могу. Всегда, как только я где нибудь останавливалась и пыталась пустить корни, что то происходило. Мной овладевало беспокойство, я впадала в панику, и мне хотелось убежать. – Она гортанно засмеялась. – Я сумасшедшая, правда?

– Нет, не сумасшедшая, – ответил он, целуя ее в висок. – Я все понимаю, Цветок Пустыни. Ты ведь в моем сердце.

Билли поняла, что тоже чувствовала Дэвида всем сердцем, только так и можно было понять его.

– Я попробую, – серьезно пообещала она, – я попробую остаться.

– Мне больше ничего от тебя не надо, – тихо ответил Дэвид. – Мы приложим все усилия, чтобы стать счастливыми. Теперь закрой глаза, радость моя, я хочу укрыть тебя в своих объятиях и охранять твой сон.