– Что? – смущенно переспросила она. – Свою уязвимость, наверное.

– Больше ничего? – мягко спросил Дэвид. И он прижался грудью к ее груди.

Шероховатая ткань рубашки слегка щекотала ее голую грудь, и это, неожиданно для нее, возбуждало.

– Может быть, еще что нибудь, любовь моя?

Да, было и еще кое что. Беззащитность ее собственной наготы, превосходство его все еще одетого тела – все это усиливало эротическое возбуждение, пронизывавшее ее. Вскрикнув, она спрятала голову у него на плече, чувствуя, как ее спина изгибается ему навстречу.

– Я ждал этого, – сказал он охрипшим голосом. – Но мы не будем торопиться. – Его губы дотронулись до ее соска, и он вдохнул в себя горячий, свежий запах ее тела.

– Теперь я попробую твой мед, Билли.

Он сжал руками ее грудь.

– Разреши мне поласкать твою прелестную грудь. – Прикосновение его губ вначале было очень нежным, но затем становилось все более сильным, в то время как его пальцы сжимали ее грудь. В сладком бессилии она откинула голову на шелковую простыню.

– Ты чувствуешь биение ритма жизни, Билли? – Его горячий шепот еще сильнее разжигал в ней желание.

Внезапно его колено оказалось между ее ногами. От этого прикосновения у нее перехватило дыхание. Грубая ткань его джинсов царапала ее кожу, но она не обращала на это внимания.

«Биение жизни, – как в тумане думала Билли, биение ее трепещущего сердца, его губы на ее груди, его нога у ворот ее лона. Жаркое, гулкое, необъяснимое биение жизни. – Да, этот мощный пульс внутри меня – это биение самой жизни».

Наконец Дэвид поднял голову, и она увидела его разгоряченное, возбужденное лицо. Он тяжело дышал.

– Я чувствую, что не могу больше ждать. Наше время настало.

Он приподнялся, не отрывая от нее горящих любовью глаз. Его руки дрожали, когда он начал расстегивать свою черную рубашку.

– Через минуту я буду таким же уязвимым, как и ты. – Он смущенно улыбнулся. – Удастся ли мне наконец справиться с этими пуговицами?! – Он вытащил рубашку из брюк и снял ее, его бронзовые плечи будто светились в лунных бликах.

Он быстро скинул оставшуюся одежду и лег на софу рядом с ней.

– Иди ко мне, любовь моя, я хочу показать тебе, как хорошо нам будет вместе. – Он притянул Билли к себе и прижал к своей груди так крепко, что ей показалось, что она стала его частью. Его гладкое, теплое тело, мягкие волосы на груди и твердые мускулы – все это возбуждало ее. Не осознавая того, что она делает, Билли еще теснее прижалась к нему и услышала его низкий смеющийся голос:

– Не торопись, поверь, что скоро ты получишь все, что хочешь.

Он перевернул ее на спину, затем, приподнявшись, посмотрел на нее долгим изучающим взглядом своих темно голубых глаз и сказал:

– Господи, ты ждешь меня и вся горишь от желания.

Он обхватил ее бедра, и через мгновение она почувствовала приятную тяжесть его тела, когда он вошел в нее, заполнив ее собой. Лицо его было сосредоточенно, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Его движения были размеренны, как морские волны, лицо сосредоточенно, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Его пальцы нежно ласкали ее, и от их прикосновений по всему ее телу разливался жаркий огонь.

– Дэвид, – сказала она, ее глаза возбужденно блестели, – я никогда…

– Я знаю, – мягко перебил он ее. – Я все знаю про тебя, любовь моя, ты в моем сердце навсегда.

Он внимательно посмотрел на нее:

– Я причинил тебе боль, Цветок Пустыни. Но через это надо пройти, зато потом все будет чудесно.

Дэвид снова притянул ее к себе и приник к ее губам.