Они беседовали о клеймах гончаров, подделках и таких раритетах, как чашка в виде чайника на трёх ножках.

После жареного цыплёнка и салата из брокколи, перед десертом, медленно отворилась дверь, и в комнату проскользнул Ник Бамба. Он нашёл Квиллера и что-то прошептал ему на ухо, прежде чем поспешно удалиться.

– Нет!  – произнёс Квиллер громче, чем намеревался.

Он подошёл к Нелли, прошептав ей на ухо пару слов, быстро вышел из комнаты.

Ник ждал его в холле.

– Только что передали по радио: в Чёрном лесу найдено тело пропавшего человека… имя не упоминалось… причина смерти пока не установлена…

– Стало быть, они знают, но не говорят. Как ты узнал, что его застрелили?

– Позвонил знакомому из службы шерифа. Он не в курсе, не добрались ли волки до тела прежде, чем поисковая партия.

– Я не хочу этого знать… Его фотоаппарат исчез?

– Об этом не упомянуто. Он был дорогой?

– Для убийцы большую ценность представляла скорее проявленная пленка, нежели сам фотоаппарат. По-моему, это ещё один золотоискатель, который боится, что его делишки были засняты на пленку. Какая трагедия для Венди! Что тут можно сделать?

– Мы решили, что нужно сообщить все факты её доктору, чтобы та могла лучше блюсти интересы пациентки. Лори позвонила доктору Диане.

– Вы поступили правильно, Ник. Я встречу мать Венди в аэропорту и сообщу ей только то, что полиция довела до сведения средств массовой информации.

– Прости, что оторвал тебя от ланча, Квилл.

– Не извиняйся. Я рад, что ты это сделал.

Квиллер направился к хижине номер пять кратчайшим путём, по дороге за гостиницей. Он сварил себе чашку крепкого кофе. Кошки, почувствовав его настроение, притихли, но ненадолго. Коко затеял скакать по мебели, все время что-то мурлыча себе под нос. Кто-то приближался к хижине!

Это был Трент, портье из гостиницы. Он доставил большой куб в серебряной обертке, увенчанный огромным серебряным бантом.

– Они собирались преподнести вам это во время ланча, но вы рано ушли.

– Кто-то дарит мне шар для боулинга?

– Или мумифицированную голову, – с ухмылкой ответил Трент.

Как Квиллер и опасался, это была чашка для усачей с блюдцем – спасибо, хоть не разрисованная вручную жёлтыми розами. Просто большая керамическая посудина с удобной ручкой. Как он узнал позже, раритетом её делали надписи, которые рекламировали мужскую одежду, сшитую на заказ: сидит идеально! Судя по рисунку, изображавшему портного в сюртуке и клиента в цилиндре, диковинка была изготовлена в начале двадцатого века. В записке от Нелл говорилось:

Мы пришли в ужас, услышав о Вашем друге. И вполне понимаем, чем был вызван Ваш неожиданный уход. Я рассказала о Вас много хорошего, и все члены общества приносят Вам свои соболезнования. Примите знак нашего почтения.

Квиллер набрасывал благодарственную записку, когда его отвлек шум автомобиля, который явно нуждался в техосмотре. Он узнал машину Ханны, и его не удивило, когда она позвонила ему по телефону и сказала, задыхаясь:

– Вы уже слышали новость, Квилл?

– Какую новость? – спросил он.

Она повторила то, что передал «Голос Пикакса», добавив:

– Мне страшно подумать, как это переживет Венди. Слава богу, её мать уже в пути. – Затем она произнесла доверительным тоном: –

Знаете, родители Венди были против её брака с Дойлом. Они считали его слишком эгоцентричным.

– Что тут можно сказать? Это случается и в самых лучших семьях.

– Я позвонила в больницу, и сестра заверила, что состояние Венди стабильно… Ну что же, вот и всё, что я хотела сказать.