Он поднялся, пригладил волосы, умылся и пошёл вниз, где его встретила Лори с расширившимися от удивления глазами.

– Представляешь, - сказала она, - только что зарегистрировался новый гость, вернее, гостья! У неё прекрасный багаж, и приехала она сюда в великолепном экипаже! Она говорит, что знает тебя!

– Как её зовут? - осторожно спросил он.

– Элизабет Кейдж. Я хотела спросить, почему она въезжает в дом, где окна закрыты ставнями, но потом… - Лори хитро взглянула на Квиллера. - Я подумала, может, между вами есть что-то личное.

– Где она сейчас?

– Наверху, распаковывается. Она в люксе «Озерного вида», напротив тебя.

– Это сущий сюрприз. Остались у нас после пожара сандвичи с мясным хлебцем?

– Подходят к концу - в том числе и целый мясной хлебец, который ты нам дал. Я не готовилась к тому, чтобы подавать гостям обед.

– Она мало ест, так что не суетись и не извиняйся. Я пойду наверх, - раздраженно сказал он, - посмотреть, что все это значит.

Молодая женщина в кучерском кафтане, открывшая ему, видимо, была очень рада его видеть.

– Лиз! Какого дьявола вы здесь делаете? - рявкнул он.

– Моя семья уехала сегодня в полдень, забрав оба катера, а я сказала маме, что ехать не желаю. Сказала, что переезжаю в Пикакс.

– Вы очень импульсивная молодая особа! Вы же ничего о Пикаксе не знаете!

Он думал: «Арчи прав, мне надо думать о собственных делах».

– Вы войдёте? Я предложила бы вам чаю, но думаю, сегодня не обслуживают в комнатах.

– Ни сегодня, ни вообще! А если ударит жестокий шторм, может не быть ни света, ни воды, ни парома на материк. Единственный катер, оставшийся в центральной гавани, принадлежит гостинице «Домино», и шторм может разнести его в щепки. Из Клуба Гранд-острова ушли все катера?

– Да, но… Если мне позволят воспользоваться телефоном, я, пожалуй, смогу что-нибудь устроить.

– Идите вниз и скажите миссис Бамба, что у вас на уме. Она позволит вам позвонить из офиса… А сейчас, вы уж меня простите, мне есть чем заняться.

Он хотел выпутаться из этой двусмысленной ситуации, в которой оказался, и считал, что она только усугубится, если Лиз переедет в Пикакс. Сможет ли она сама устраивать собственную жизнь, брать на себя ответственность, принимать мудрые решения? Или будет требовать и ждать постоянного опекунства? Подобную роль он не был готов играть. Смешно! Приехал на остров, чтобы помочь Нику, - и ступил в торфяное, так сказать, болото.

Квиллер отправился в «Семейное кафе» Харриет, не рассчитывая, что оно открыто, но надеясь продолжить предыдущую свою беседу с Харриет. Двое мужчин, которые на поверку оказались её кузенами, навешивали на окна ставни, меж тем как она с грубоватой властностью над ними надзирала. Когда она увидела Квиллера, её лицо исказилось мукой.

– Ну разве это не ужасно - пожар? - простонала она. - Нам пришлось известить пожарного судебного исполнителя. Он приезжает из Центра, когда кто-нибудь погибает или если шеф полиции подозревает поджог.

– Но вы и другие добровольцы проделали героическую работу, Харриет. Могло быть много хуже.

– Знаю, но мне плохо, потому что я её знала.  Я знала Джун Вазли всю её жизнь и знаю её па.

– Джун Вазли? Я думал, её звали Холибартон.

– Она выходила замуж. Это недолго продлилось. Да, она выросла на острове и ходила в школу на материке, как я, но она была и впрямь блестяще одаренная. Никогда до девятого класса не брала уроков музыки, а потом мы вдруг узнали, что она преподает музыку и играет на фортепиано в больших залах. Она тогда вроде как очерствела - не хотела, чтобы кто-нибудь знал, что она приехала из поселка Провидение, но много раз навещала своих ма и па, и за это я ей верю!… Подумать только! Они ведь так гордились своей дочкой! Теперь её ма померла, а па, наверно, убит горем.