Я окликнул его и пригласил войти, но он сказал, что должен идти домой, делать уборку. Однако все как-то медлил с уходом.

<Ты что-нибудь хочешь сказать?> – спросил я.

Он сообщил, что новая девушка из газеты узнала про его приют на заднем дворе и хочет написать об этом. Его отец сказал решительное <нет>, объяснив это тем, что тогда люди со всей округи станут привозить собак и бросать их на ферме Макби.

Я сказал Калверту, что его отец абсолютно прав. И пообещал объяснить это новенькой девушке-репортеру.

Только вчера она известила меня, что ее пригласили вступить в Клуб любителей кошек, а Джерома – принять участие в показе модной одежды для кошек. Один конкурс в Калифорнии он уже выиграл.

Я указал ей на то, что здесь она журналист, призванный освещать в прессе подобные события, а значит, не может вступать в ряды организаций, ищущих популярности.

В среду Квиллеру предстояло надписывать книги. Литературный клуб на сей раз представлял читателям <Исторический дом Хиббарда>, текст Джеймса Макинтоша Квиллера, фотографии Джона Бушленда.

Лучшие люди собрались на первом этаже <Пиратского сундука>.

Все встали и с восторгом приветствовали автора, когда он поднялся на подиум. Фотограф сделал свой первый снимок в темном зале. Дому, о котором шла речь в книге, было сто лет, он имел весьма экстравагантный облик и забавную легенду, которую накануне вечером развеяли в прах.

На суперобложке <Исторического дома Хиббардов> красовался снимок Бушленда, запечатлевший весьма необычную архитектуру дома. Еще более странным казался цвет обложки – фиолетовый, даже, скорее, фиалковый. Квиллер так объяснил это публике:

– В этом доме жили четыре поколения. Он был построен состоятельным владельцем лесопилки, который не умел ни читать, ни писать… Его сын, получив образование в колледже, прожил жизнь сельским джентльменом и любил развлекать гостей… Внук стал серьезным ученым, собравшим обширную библиотеку… Правнучка, последняя из Хиббардов, – профессор, специалист по драме и поэзии. Ее имя – Вайолет*.

* Имя Вайолет (англ. Violet) переводится как <фиалка> или <фиолетовый>. – Ред.

Утром, после раздачи автографов, Квиллер отправился в город, в универмаг Ланспиков, – купить Полли в подарок что-нибудь с запахом фиалки. На эту мысль навела его суперобложка книги.

Кэрол Ланспик стояла за прилавком с косметикой:

– Ты не поверишь! У нас за утро расхватали все фиолетовое! Хочу вот оформить витрину в таких тонах – собрать фиолетовое со всего магазина и положить туда книги из <Пиратского сундука>.

Для Полли Кэрол предложила духи с нежным ароматом фиалки в фигурном флаконе.

– Не зайдёшь в офис поздороваться с Ларри?

Владелец магазина корпел над документами.

– Заходи-заходи! Чашечку кофе? Я тоже хотел прерваться.

– Видел вас с Кэрол на презентации.

– Мои поздравления! Мы с Кэрол знали Хиббардов.

– Вы, наверное, и Ледфилдов знаете, – предположил Квиллер.

– Довольно хорошо, хотя они не так общительны, как другие старожилы. Наша дочь – их домашний врач.

– Правда? – Квиллер оживился, почувствовав: вот оно, еще одно звено в саге о Ледфилдах!

Ланспики были старым добрым семейством, как и Ледфилды, но хотя и обосновались на ферме среди холмов, активно участвовали в жизни города и округа. Их дочь, работавшая врачом, жила в Индейской Деревне.

Внезапно в офис ворвалась Кэрол и трагически прошептала:

– Ларри, в отделе драгоценностей приезжие! Пойди выясни, что им нужно.