Что до Квиллера, то он съел свой континентальный завтрак в приюте для бездомных животных в обществе двух сопредседателей кошачьего аукциона. Оба они жили в <Уинстон-парк>. Пегги Марш, молодой программист, была та самая доброхотка, что наведывалась в <Пиратский сундук> дважды в день, чтобы покормить Данди и прибрать за ним. Джадд Эмхёрст, пенсионер, делил свое время между книжным магазином (менеджер по особым вопросам) и приютом для животных (мытье грязных бездомных собак, доставленных в приют спасателями).

В приюте сорок котят жили в общем вольере, но на время репетиций их рассаживали по <лимузинам>. Одного за другим Квиллер вынимал их из корзин, чтобы погладить и ласково побеседовать с ними. Котят гипнотизировали вибрации его голоса и завораживали усы.

– Судя по количеству проданных билетов, завтра соберутся сотни людей. Но котятам дадут легкое успокоительное.

– Главное, – сказал Квиллер, вспомнив трагический дебют Коко, – чтобы публика не кричала.

Джадд вставил, что может спешно напечатать несколько табличек: <Тихо! Котята спят!>.

– Потом таблички разберут зрители на сувениры.

Репетиция закончилась кофе и сладкими булочками из закусочной Луизы.

– А вы знаете, что сын Луизы намеревается выезжать на разные мероприятия в вагончике с закусками? Завтра он будет на стоянке, – проговорил Джадд.

– Мы печатаем сувенирные программки, в которых указаны настоящие имена котят, их прозвища и особые приметы, – сообщила Пегги.

Наконец Джадд произнёс:

– Если аукцион будет иметь успех, мы попробуем со щенками, и я бы купил себе одного, если, конечно, в <Уинстон-парк> разрешают держать собак.

– Почему бы не сделать покупку прямо завтра, Джадд? – предложил Квиллер. – Я тоже был, скорее, собачником, пока не подпал под обаяние сами знаете кого.

<Сами знаете кто> встретили Квиллера, как он это называл, без всякого энтузиазма. Он принял душ, бросил одежду в стиральную машину. Его домочадцы всё еще держались так, как будто целое утро он занимался чем-то незаконным или аморальным.

Он угостил их лакомством. Расчесал. Почитал им о жуках и птицах из книги Готорна, потом перенес их в садовый павильон, чтобы показать жуков и птиц живьем. С собой он захватил сотовый телефон и шоколадное печенье.

Все трое ощущали нечто странное в атмосфере. Такое предгрозовое затишье, как будто что-то должно случиться… Небо, хоть и ясное, имело какой-то тревожный, желтоватый, цвет.

Потом начались телефонные звонки.

Позвонила Кларисса и сообщила, что ее подруга Вики приезжает сегодня днем и что ей не терпится взять котеночка, но что она, к сожалению, не сможет остаться на парад в понедельник, потому что во вторник поступает на новую работу в очень важное рекламное агентство.

Квиллер заметил:

– Для того, кто видел Парад роз в Калифорнии, пропустить Парад пионов в Пикаксе не очень большая потеря.

Потом позвонила Полти и похвалила Квиллера за благородное решение взять на себя обязанности аукциониста, а также выразила сожаление, что не сможет завтра присутствовать – надо быть на работе. Еще она заметила, что Данди весь день капризничал, как будто перед переменой погоды.

Позже позвонил Уэзерби Гуд и хмуро сообщил:

– Всех метеорологов поувольняют к черту, когда услышат следующий шестичасовой прогноз.

– Заезжай-ка пропустить стаканчик перед тем, как поедешь на станцию. Судя по тому, что ты говоришь, может, это и правда будет твой последний прогноз, – сказал Квиллер.

Он внёс всё и всех в дом и приготовился выслушать плохие новости.