– Еще чуть-чуть, и все уляжется, – выпрямившись, сказал Каллум. – Пара минут, и ты решишь, что идея – полностью твоя. Назовем это «сменой убеждений».

Он широким шагом направился к двери, задержавшись только затем, чтобы взглянуть в глаза Элис Кейн, в которых читалось слабое сожаление. Но ведь так и было заведено в этом доме, разве нет? Ты поступаешь так или этак вопреки сожалениям. Фу так жить.

Каллум уже собирался сказать что-нибудь на прощание, возможно, показать, как делать куннилингус, ведь она искренне хотела этому научиться, но тут в кармане завибрировал сотовый. Если это был тот, о ком подумал Каллум, то выходило, пожалуй, милое совпадение, этакий семейный сбор. Впрочем, Элис Кейн, похоже, вся пошла в отца, что делало Тристана еще более особенным. Желание убить его не уменьшилось, но все же.

Вот тебе и сексуальное пробуждение, Элис. Знала бы, что теряешь. Каллум не стал ничего говорить и просто вышел, чувствуя себя… ну, да, довольным.

А еще капельку кровожадным.

Париса

Думай, сказала себе Париса. Эмоции – для лузеров.

– Это что, пистолет? – томно спросила она, двигая бедрами, но так, чтобы не схлопотать пулю. – Как это на тебя не похоже, Иден.

– Тебе хватит, – ответила ей на ухо Иден Уэссекс. – Первоклассная модель «Уэссекс», к слову.

Значит, типа бластера, пиу-пиу. Какая варварская смерть. Внезапно Парисе показалось, что умирать вот так – от руки женщины, надевшей пару туфель, которая ей самой даже не нравится, – неприемлемо. Эта мысль родилась у нее в голове откровением. Зажгла искру.

Думай.

Нет, погоди. Не думай. Париса размяла пальцы, чувствуя, как магия снова струится по венам. Отлично, значит, ее время не пришло. Пока не пришло. Если архивам все еще полагалось принести в жертву кого-то, то явно не Парису. Нет смысла гадать почему.

Не думай, Париса.

Действуй.

«Разверни пистолет». Приказ был такой силы, что Иден вывернуло запястье. Уж не сломало ли? Похоже, Париса перестаралась, а может, и нет. Она резко развернулась, схватила Иден за горло и приперла ее к стенке гастропаба. Впилась ей в кожу идеально наманикюренными ногтями.

«Отдай его мне».

Иден поморщилась от боли, и Парисе стало даже жаль ее, совсем чуть-чуть.

– Благодарю, – сказала она, забрала оружие (по форме оно и правда напоминало обычный пистолет) и убрала его в сумочку. – У этой штуки есть предохранитель? А, забей, уверена, сама разберусь. – Она крепче сжала горло Иден, которая, судя по виду, сопротивлялась. Опасно. Нельзя недооценивать того, чью магию даже не знаешь. Париса потянула за мысли Иден, следя за их ходом; поискала источник силы. Ничего. – Кто еще за нами охотится?

– Пошла ты, – зло бросила Иден.

Ну хорошо. Иден скривилась, когда Париса очень вежливо поинтересовалась: «Кто еще за нами охотится?»

Да, воля у Иден была железная, а вот телепатической защитой в голове и не пахло. Париса ухватилась за ниточки: имена, лица… Некоторые узнала, но большую часть – нет. Нотазай был лишь фактическим капитаном куда большей команды, членов которой вербовал тот же человек, в котором Париса опознала шестифутовую проблему Атласа Блэйкли.

– Целая оперативная команда.

– Тебе конец. – Иден больше не огрызалась. Скорее всего, поняла, что это пустая трата сил, и теперь пыталась успокоиться, унять дыхание. Разумная тактика, невольно похвалила Париса. – Все вы – уже покойники. Убьешь меня – и придет кто-то другой. Тебя выследят. Догонят, – невыразительно проговорила она. – Они не остановятся.

К несчастью, это походило на правду. Не то чтобы ситуация вдруг стала безнадежной, но и идеальной она тоже не казалась.