– Моему сыну Рендлу. Сделка вот вот будет заключена.

– В таком случае за ним надо приглядывать, – сказал Римо. – Где он сейчас?

– Он живет в Нью Йорке, – сказал Липпинкотт и назвал адрес. – Я передам ему, что вы его посетите.

– Будьте так любезны, – попросил Римо и встал. – Ты готов, папочка?

– Мне так и нельзя разговаривать о бесценных произведениях искусства, вот уже десять одиннадцать лет хранящихся в моей семье? – спросил Чиун.

– Что это за произведения? – осведомился Липпинкотт.

– Портреты самого благородного, самого мягкого, самого...

– Они вас не заинтересуют, – сказал Римо Липпинкотту.

Он кивком пригласил Чиуна следовать за ним и направился к двери, но на полпути остановился и оглянулся на Липпинкотта.

– Ваш сын, Лэм... – проговорил он.

– Что такое?

– У него были домашние животные?

– Животные? – Липпинкотт застыл. – Не припомню. А что?

– Он никак не соприкасался с животными?

– Насколько я знаю, нет, – ответил Липпинкотт, пожимая плечами. – А в чем, собственно, дело?

– Не знаю, – ответил Римо. – Возможно, к его гибели имеют отношение животные.

– Может быть, вы усматриваете в этом какой то смысл, но я – нет, – сказал Липпинкотт.

– Я тоже, – согласился Римо. – Еще увидимся.

Он догнал Чиуна и вместе с ним дошел до главной двери. На верхней ступеньке широкой лестницы оба увидели высокую блондинку с большим животом. Прежде чем исчезнуть, блондинка одарила их улыбкой.

– Одного никак не пойму, – сказал Чиун.

– Чего именно?

– Не пойму, откуда берется столько американцев?

– То есть?

– Это первая беременная женщина, которую я увидел в этой стране за год с лишним.

Риме отвлекся: он обратился с вопросом к охраннику у выхода.

– Кто эта блондинка? – спросил он.

– Миссис Липпинкотт.

– Которая?

– Супруга Элмера Липпинкотта старшего.

– Теперь понятно, почему старик держится таким молодцом, – сказал Римо и подмигнул охраннику.

– А как же! – сказал охранник.

Запершись в кабинете, Элмер Липпинкотт позвонил Елене Гладстоун в машину.

– Эти двое хотели разнюхать что то насчет животных.

– Понятно, – отозвалась Елена Гладстоун, помолчав.

– Может быть, нам временно залечь?

– Доверьтесь мне, – сказала она и положила трубку на рычаг в салоне серебряного «ягуара». Она вспомнила двоих мужчин, встреченных перед кабинетом Липпинкотта: старика азиата и молодого американца с проницательным взглядом и гибкими движениями атлета. Впрочем, он не атлет: он не столько силен, сколько грациозен, как балетный танцор. Ей захотелось увидеться с ними снова, особенно с тем, помоложе.

Она оставила машину в гараже около лаборатории «Лайфлайн», вошла в здание и направилась в свой кабинет, откуда сделала два телефонных звонка.

Сначала она коротко доложила о появлении двоих любопытных правительственных агентов.

– Боюсь, старик начинает трусить, – сказала она. – За Рендла.

Ответ состоял из двух слов:

– Убейте его.

– А как же старик?

– Его я возьму на себя. – Раздались короткие гудки.

Следующий ее звонок был в «Липпинкотт нэшнл бэнк», в кабинет Рендла Липпинкотта.

– Рендл, – сказала она, – говорит доктор Гладстоун.

– Привет, Елена. Что я могу для тебя сделать? Подбросить деньжат?

– Благодарю, не нужно.