Владислав Выставной. Кремль 2222. Транспортное кольцоКремль 2222: Книжник и Зигфрид – 3
Пролог
Еда. Добыча. Запах живой плоти. Единственное, что заставляет выйти из мертвого оцепенения. Из ночной тьмы крадучись возник силуэт, и охотник среагировал мгновенно: тихо зажужжали приводы инфракрасных объективов, впились в кирпичную крошку стальные когти. Системы ожили, выходя из режима гибернации. Медленно проявилось изображение, сопровождаемое столбцами данных. Картинка вздрагивала, перечеркнутая помехами, тревожно мигал в углу красный символ. Не хватало энергии. Не отводя объективов от цели, охотник подался вперед. Бесшумно не вышло. Расшатанные сочленения корпуса скрипнули – негромко, но достаточно, чтобы добыча настороженно замерла – и вдруг рванулась прочь, в руины. Теперь скрытность ни к чему. Охотник упруго поднялся в полный рост, сбросив маскировочный хлам и вновь став самим собой. Разведывательно-диверсионным биороботом типа «мангуст». Резервный запас энергии устремился к биомеханическим приводам. Мощный толчок – и био устремился вперед. Электронные рецепторы цепко держали запах добычи, сенсоры ловили тепловой след. Расход энергии выведен на максимум – хватит на стремительный, но короткий забег. Это ставка – ставка на жизнь. Холодная, расчетливая: био лишены эмоций. Удар – старый кирпич разлетелся колючими брызгами. Толчком корпуса охотник расширил узкий пролом, куда нырнула добыча. Взвыли силовые приводы, и когтистая лапа выворотила приличный кусок стены. Чиркнув когтями опорных лап, «мангуст» оттолкнулся и легко нырнул в глубину здания. Внутренние перекрытия оказались разрушенными: прыжок затянулся, перейдя в падение. Мгновенно оценив ситуацию, био сгруппировался и встретил поверхность как положено – четырьмя пружинистыми лапами. Приземление вышло жесткое. Провал был глубок, а поверхность бугристой, от мощной встряски изображение, транслируемое в мозг с объективов, подернулось помехами, данные датчиков поплыли и выдали ошибку. Покачиваясь в клубах пыли, «мангуст» тряхнул головой – совсем как животное. Еще полсекунды – и системы пришли в норму. Тут же сенсоры уловили близость добычи. Та затаилась совсем близко. И всем своим наполовину живым существом био ощутил ее страх. Теперь главное – не спугнуть жертву: энергии мало, надо экономить. «Мангуст» снялся с места и мягко, на четырех лапах, двинулся на запах. Теперь это был настоящий крадущийся хищник, чудовище из ночного кошмара. Поджарое металлическое тело с длинными конечностями и уродливой, сжатой с боков головой вызывало у людей рефлекторный, почти генетический ужас. Это не случайность – это специ-фика дизайна. Одно из назначений «мангуста» – захват пленных. Потенциальный «язык» должен каменеть от ужаса, а секундного ступора достаточно для успешного захвата. Сейчас, спустя двести лет по окончании боевых действий, скелетоподобный облик «мангуста» все так же бросает людей в дрожь. Но тот, кто пытается сейчас скрыться в развалинах, не совсем человек. Точнее – не человек вовсе. Это шам. Только сейчас дряхлый органический мозг проанализировал данные и выдал крайне неблагоприятный прогноз. Охота опасна в принципе. И не только для жертвы: охотник рискует потратить на погоню последние остатки энергии, после чего превратится в ржавый металлический труп с гниющими человеческими мозгами за толщей бронепластин. Охота на шама опасней вдвойне. Стремительным металлическим телом биоробота управляет живой, некогда человеческий мозг – отличная цель для ментального удара. Био познали это на собственной металлической шкуре. |