В  большой  комнате  Пэдлок,  его  брат  Сиф  и Уоллес сидели с Зерой и

детьми.  Бет  вышла  на озаренное луной крыльцо. Там, глядя на звезды, сидел

Сэмюэль  Арчер.  Амазига  села рядом с ним, а Бет спустилась во двор, вдыхая

ночной воздух. Мимо, улыбнувшись ей, прошли Нестор и Исида.

     У изгороди загона стоял доктор Мередит и смотрел на холмы.

     - Совсем один, доктор? - сказала Бет, останавливаясь рядом с ним.

     Он ответил с юношеской ухмылкой:

     - О  стольком  надо подумать, фрей Мак-Адам. Столько всего произошло за

последние  дни!  Я любил старика, Иеремия был добр ко мне. И так больно, что

я стал причиной его смерти. Я бы отдал все, лишь бы этого не произошло.

     - Прошлого  мы  изменить не можем, - сказала Бет негромко. - Как бы нам

ни  хотелось.  Жизнь  продолжается.  Вот то, что отличает сильных от слабых.

Сильные продолжают жить дальше.

     - По-вашему, это когда-нибудь изменится? - внезапно спросил он.

     - Что изменится?

     - Мир.  Люди.  Наступит  ли  когда-нибудь  день,  когда  не будет войн,

бессмысленных убийств? - Нет, - ответила она просто. - По-моему, нет.

     - И по-моему. Но ведь к этому надо стремиться, верно?

     - Да, верно.

                                   * * *

     Голод  Саренто  был  ужасающим  - внутри него зияла бездна, заполненная

бушующим  огнем.  Он  вышел  из  обновленного  дворца в широкий двор. У арки

сидели  четверо  воинов-исчадий.  Увидев  его, они встали и поклонились. Без

единой  мысли  он  выкачал  их  жизненные  силы,  глядя, как они попадали на

плиты.

     Его голод не смягчился ни на йоту.

     Им  начинала  овладевать  паника.  Под  вечер некоторое время он ощущал

приток крови от воинов, которых послал на ферму. И с тех пор - ничего.

     Он  вышел в еще не восстановленную аллею. До него донеслось пение. И на

берегу  некогда  декоративного  пруда  он  увидел  своих  воинов  у пылающих

костров, а также десятки пленных.

     Голод сжигал его...

     Он  бесшумно  направился  туда. При его приближении воины начали падать

один  за  другим.  Пленные,  увидев,  что  происходит, закричали, попытались

бежать  Никто не спасся. Голод Саренто был ненадолго утолен. Он прошел между

высохшими  трупами  к  коновязи  и  вскочил  на  высокого жеребца. Остальные

дремавшие там тридцать лошадей погибли одна за другой.

     Все, кроме жеребца.

     Саренто глубоко вздохнул, потом раскинул мысленную сеть.

     "Пища,  -  думал  он.  - Мне необходима пища!" Голод уже пробуждался, и

ему  потребовалась  вся  сила  воли,  чтобы  пощадить жеребца, на котором он

ехал.  Закрыв  глаза, он еще шире раскинул мысленную сеть над залитым лунным

светом краем, выискивая запах душ в живой плоти.