– Кервин? Скажите, чтобы вас подменили, и поднимайтесь ко мне – немедленно!

Несколько озадаченный, Кервин исполнил, что было велено, и поднялся лифтом на самую крышу, к высокой стеклянной надстройке с надписью «Администрация». Ожидая в приемной, пока его вызовут, Кервин увидел, как отворилась дверь кабинета легата, и оцепенел: оттуда вышли трое даркован – двое в зеленых, с портупеями, мундирах Городской Стражи, а третий в коротком, украшенном драгоценными камнями плаще, символе даркованской аристократии. Все трое поглядели сквозь Кервина, словно он был пустым местом, и Джеффа кольнуло внезапное предчувствие, что худшее еще впереди.

– Кервин? Легат ждет вас.

Джефф зашел в кабинет. Легат смерил его хмурым взглядом и на этот раз не предложил сесть.

– Итак, опять проблемы с даркованами, – сердито произнес он. – Я мог бы и догадаться, что это будете вы. Ну и какого черта на этот раз вам там понадобилось?

Он не стал дожидаться, что ответит Кервин.

– Вас ведь предупреждали. Не пробыв тут и двадцати четырех часов, вы успели влипнуть в неприятности – разгуливали по Старому городу, вырядившись по‑дарловански, в результате были избиты и ограблены. Этого вам показалось мало; обязательно опять надо было что‑то вынюхивать, нарываться…

Кервин хотел было вставить слово, но легат ему и рта не дал раскрыть.

– Я же объяснял вам положение дел на Даркоувере! Да, у нас заключено с даркованами соглашение, и оно обеспечивает весьма шаткий статус‑кво. Если мы хотим, чтобы они придерживались своих обязательств, то сами должны выполнять свои. Например, не пускать в даркованский сектор любопытных туристов.

От несправедливости подобного обвинения у Кервина закипела в жилах кровь.

– Послушайте, сэр, – начал было он.

– Побереги дыхание, – махнул рукой легат. – Ради любопытства я проверил эту твою душещипательную историю о том, что ты якобы тут родился. Так вот, если верить архивам, она от начала до конца высосана из пальца. Никакого Джеффа Кервина в записях не нашлось, – он сердито усмехнулся. – Кроме того, на которого я сейчас смотрю.

– Это ложь! – вырвалось у Кервина.

Он вовремя осекся. Горло свело спазмом. Он же видел, как на компьютере в архиве вспыхивала красная лампочка, как требовала спецдопуска параллельная сеть. Но архивист, которого сумел убедить банкнот, ясно дал понять: «Мне это может стоить работы» . Зачем втягивать в свои неприятности человека, который совершенно ни при чем? Насколько известно…

– На этой планете нет места пронырам и смутьянам, – нахмурив брови, произнес легат. – Помните, один раз я вас предупреждал? Как мне сообщили, куда только свой нос вы уже ни совали, – внезапно в голосе его прорвались нотки самой настоящей ярости. – Ко мне поступила на вас жалоба, непосредственно от городских властей!

Кервин глубоко вдохнул; надо было, чтоб оправдательная речь его прозвучала как можно спокойней и разумней.

– Сэр, – начал он, – если вся эта история, как вы говорите, высосана из пальца, кому мешает, что я куда‑то там сую свой нос? – Он красноречиво махнул рукой. – Неужели вы не видите, сэр, что это скорее подтверждает мою историю? Происходит что‑то… чертовски странное.

– Это доказывает лишь то, – сердито качнул головой легат, – что ты просто псих с манией преследования. Ты вбил себе в голову, будто все тут что‑то замышляют против тебя, или будто бы все мы сговорились не дать тебе что‑то выяснить – так ведь?

– Логично звучит, черт побери, – согласился Кервин.

– Ну хорошо, – произнес легат, – объясни‑ка тогда мне, зачем нам всем что‑то против тебя замышлять? Против какого‑то связиста Гражданской Службы, сына, как ты сам заявляешь – простого космофлотчика? Объясни‑ка мне, почему на тебе свет клином сошелся? А потом спроси сам себя, у кого тут мания величия.