– Именно что научить, – произнес Кеннард. – Таниквель, мы только зря теряем время; спонтанно ничего не получается. Придется мне дать ему чутье структуры в прямом контакте.

– Что…

– Я должен показать тебе, как это делается, – продолжал Кеннард, – а словами этого не объяснишь. Мне надо будет войти прямо к тебе в мозг. Я же Альтон; это наш семейный, можно сказать, бизнес – форсированный раппорт. – Он замялся; Джеффу показалось, будто от него снова чего‑то ждут.

– Следи за моим пальцем, – наконец сказал Кеннард и приблизил его к самому кончику носа Кервина. Джефф замер, теряясь в догадках, не исчезнет ли сейчас палец, не демонстрация ли это каких‑нибудь пси‑способностей; он не сводил глаз с медленно удаляющегося пальца…

Больше он ничего не помнил.

Джефф заторможенно шевельнул головой. Он лежал на диванных подушках, и затылок его покоился на коленях Таниквель; с высоты своего роста на него участливо смотрел Кеннард, а где‑то рядом маячило отчужденное лицо Элори. Кервин присвистнул.

– Что… что это было?

– В некотором роде гипноз, – объяснил Кеннард. – Никаких четких воспоминаний у тебя не останется, но это должно помочь. Давай, – протянул он Кервину все тот же бокал, – кристаллизуй стекло.

– Я же только что пробовал…

Кеннард не сводил с него взгляда, и Джефф со злостью уставился в матрицу.

Неожиданно стоящий перед ним бокал словно расплылся и приобрел весьма странный вид. Это больше не был кусок сплошного стекла, а скорее нечто эфемерное, ожившая диаграмма напряжений, туманная шевелящаяся паутина. Кервин уловил ритм некой странной пульсации, точку равновесия…

Кристаллики стекла лежат в плоскости…

Он явственно представил себе эту плоскость и вдруг услышал громкий треск; непривычная картинка пошла рябью и растворилась, и Джефф неверящим взглядом уставился на лежащие среди подушек две ровные половинки бокала. Несколько бледных капель кирьяна  на глазах впитались в ткань обивки. Кервин зажмурился и помотал головой.

– Для первого раза неплохо, – одобрительно кивнул Кеннард. – Однако ж, Зандру свидетель, ну и барьер у тебя! Голова болит?

Джефф собирался было мотнуть головой, но вдруг осознал, что ответить следует утвердительно. Он осторожно тронул виски и встретился взглядом с Элори; серые глаза смотрели все так же отчужденно и бесстрастно.

– Когда возникает невыносимая ситуация, мозг выстраивает защиту, – произнесла она. – Типичная психосоматическая реакция; вы говорите себе: «Если мне будет больно, они прекратят и оставят меня в покое». И нам действительно пришлось прекратить, чтобы не делать тебе еще больнее. Вообще, боль – это лучшая защита от телепатического проникновения. Если чувствуешь, что кто‑то пытается прочесть твои мысли, можно просто до крови закусить губу. Очень мало кто из телепатов способен преодолеть болевой барьер. Я могу, конечно, объяснить все подробно – насчет нервных клеток и резонансных вибраций – только зачем? – Она подошла к бару с напитками, вытрясла из небольшого флакона три зеленых таблетки и вручила Кервину, ловко избежав соприкосновения ладоней.

– Прими, и через час все пройдет.

Джефф послушно проглотил таблетки, не сводя неверящего взгляда с расколотого на ровные половинки бокала.

– Это что, действительно я?

– По крайней мере, – сухо кивнул Раннирл, – никто из нас и пальцем не шевельнул. А вероятность того, что он так вот взял и раскололся, можешь прикинуть сам.