|
- Порвать с евреями, - вполголоса ввернул Лисецкий. - Хозяин прав, что хочет избавиться от них. Иной раз просто совестно давать сдачу, так и несет от денег чесноком. Вокульский не отвечал. Сев за конторку, он притворился, будто занят счетами, но в действительности ничего не делал, у него не было сил. Он вспомнил свои планы, недавние мечты осчастливить человечество и решил, что нервы его сильно расстроены. "У меня разыгралось воображение, чувствительность какая-то напала, - думал он. - Это плохой знак. Я могу стать посмешищем, разориться..." Продолжая размышлять, он машинально рассматривал необычную физиономию дамы, выбиравшей несессер. Она была скромно одета, волосы гладко зачесаны назад. Изжелта-бледное лицо выражало глубокую печаль, губы были злобно сжаты, а в опущенных глазах мелькали то гнев, то смирение. Говорила она тихим, вкрадчивым голосом, но торговалась, как целая сотня скряг. Одно было слишком дорого, другое слишком дешево; тут плюш вылинял, там кожа, того и гляди, облезет, а здесь в углах проступает ржавчина. Лисецкий, рассердившись, отошел от нее, Клейн отдыхал, и только Мрачевский разговаривал с нею, как со знакомой. В эту минуту двери магазина распахнулись, и на пороге появился еще более оригинальный субъект. Лисецкий потом говорил, что он похож на чахоточного, у которого уже в гробу отросли усы и бакенбарды. Вокульский заметил, что у субъекта нелепо приоткрытый рот, а за темными стеклами пенсне большие глаза, изобличавшие крайнюю степень рассеянности. Покупатель вошел, продолжая разговор с кем-то оставшимся на улице, затем вдруг выбежал, чтобы попрощаться со своим спутником. Потом снова вошел и снова выбежал, задрав голову кверху, словно для того, чтобы прочесть вывеску; наконец вошел окончательно, однако двери за собою не закрыл. Вдруг он взглянул на даму - и темное пенсне слетело у него с носа. - Ба... ба... ба... - воскликнул он. Но дама резко отвернулась от него к несессерам и упала на стул. К вновь прибывшему подбежал Мрачевский и, двусмысленно осклабясь, спросил: - Что вам угодно, барон? - Запонки, понимаете, обыкновенные запонки, золотые или стальные... Только, пожалуйста, чтобы они были в форме жокейской шапочки, ну и... непременно с хлыстом. Мрачевский раскрыл ящик с запонками. - Воды... - простонала дама умирающим голосом. Жецкий налил воды из графина и подал ей с сочувственным видом. - Вам дурно, сударыня... Не позвать ли врача?.. - Мне уже лучше, - отвечала она. Барон разглядывал запонки, вызывающе повернувшись к даме спиной. - А может быть... вам не кажется, что запонки в форме подковок лучше? - спросил он Мрачевского. - Думаю, что вам, господин барон, пригодятся и те и другие. |
