-  Спросите, что им нужно, - попросил я, не надеясь на свой французский, - и опустите пистолет.

    -  Месье что вы здесь делаете и чего хотите? - спросил Петр Андреевич, послушно опуская оружие.

    -  Извините, сударь, - ответил ему кто-то из толпы оккупантов, - мы умираем от голода и холода, нельзя ли у вас обогреться? Мы сбились с пути и заблудились.

    -  Конечно, мосье, заходите, мы всегда рады гостям, - без малейшей заминки, предложил русский офицер.

    Честно говоря, меня это удивило. Такое великодушие к противнику говорило о высоких нравственных качествах. Петр Кологривов еще больше вырос в моих глазах.

    Услышав приглашение, солдаты тотчас опустили ружья и гуськом начали подниматься на крыльцо.

    -  А кто здесь стрелял? - спросил хозяин.

    -  Какой-то крестьянин, мосье, но он ни в кого не попал, - ответил француз в офицерском мундире.

    В гостиной уже зажгли свечи. Незваные гости, стараясь не толкаться в дверях, пошли в теплый дом. Мы с Кологривовым, отправились вслед за ними. Мне было непонятно, как они сюда попали. От Старой Калужской дороги до Кологривки было верст сорок на восток, а Великая армия отступала строго на запад.

    Оказавшись в окружении полуодетых русских, французы толпились возле дверей, не зная, что делать дальше. В этот момент, бразды правления взяла на себя Екатерина Романовна. Ее ничуть не испугали вооруженные люди, и она вполне светски пригласила гостей садиться.

    Услышав родную речь, захватчики ободрились, и начали расходиться по гостиной. Офицер, в чине пехотного капитана, остался возле хозяйки и велеречиво принес извинения за ночное беспокойство и внезапное появление. Выглядел офицер сильно потрепанным, с воспаленными глазами и загрубевшим от мороза лицом. Даже усы у него грустно опустились концами вниз. Кологривова его доброжелательно выслушала и ответила, что особого беспокойства нет, она вполне понимает замерзающих путников, и в ее доме их обогреют, накормят и окажут всяческое содействие. Она была так проста и естественна, что у меня появилось чувство, что французы никакие не захватчики, а обычные гости.

    -  Сейчас я распоряжусь вас покормить и разместить, - сказала Екатерина Романовна и отправилась вглубь дома, оставив офицера на нас с Петром.

    Оставшись без посредничества женщины, оба недавних противника насторожено посматривали друг на друга, стараясь внешне выглядеть спокойными. Мне же было интересно узнать, какого черта французы забрались так далеко от своих войск и что они здесь делают. О чем я прямо спросил офицера:

    -  Господин капитан, как вы здесь оказались?

    -  О, вы тоже говорите по-французски! - обрадовался он. - Мы направлялись в Звенигород, но на нас напали ваши мужики. Их было очень много. Произошла жестокая схватка. Моя рота оказалась разбита, со мной остались только те люди, кого вы здесь видите. Нам пришлось долго прятаться в лесу. Потом мы пошли догонять свою армию.

    Мы с Кологривовым переглянулись, и следующий вопрос задал он:

    -  А почему вы пошли совсем в другую сторону?

    -  Почему в другую? - искренне удивился капитан. - Мы шли правильно, и дорогу нам показывал один русский крестьянин.

    -  Понятно, - сказал я, - нашли себе Сусанина.

    -  У вас, что не было компаса? - продолжал любопытствовать Петр Андреевич. - Ведь вы вместо запада шли на восток.