Первый полицейский с озадаченным видом посмотрел вслед мальчику, который уже подходил к дороге, и покачал головой.

– Занятно, – неуверенно сказал он. – Ничего не понимаю. Если появится еще один, попробуй ты, Берт.

Через пару минут на тропинке, шагая столь же уверенно, появилась одна из девочек.

– Ладно, – сказал второй полицейский. – Поговорим с ней по‑отечески.

И двинулся навстречу.

Сделав только четыре шага, он развернулся и пошел назад. Стоя рядом, оба полицейских смотрели, как девочка идет мимо них в сторону дороги. В их сторону она даже не взглянула.

– Какого черта?.. – сдавленным голосом спросил второй полицейский.

– Ну и как? – сказал первый. – Ты собираешься сделать что‑то одно, а потом вдруг делаешь совсем другое. Не сказал бы, что мне это очень нравится. Эй! – крикнул он вслед девочке. – Эй, мисс!

Девочка даже не обернулась. Полицейский двинулся следом, прошел полдюжины ярдов и застыл на месте. И только когда девочка скрылась за поворотом, полицейский снова обрел способность двигаться. Он повернулся и пошел назад, тяжело дыша.

– Не нравится мне все это, – с несчастным видом сказал он. – Странные дела здесь творятся…

Автобус из Оппли, следующий через Стоуч в Трейн, остановился в Мидвиче, напротив магазина миссис Вельт. Ожидавшие на остановке десять или двенадцать женщин пропустили двух выходящих пассажиров и неровной колонной двинулись вперед. Мисс Латтерли была первой. Она взялась за поручень и уже собралась шагнуть внутрь – но ей это не удалось, обе ноги, казалось, приросли к земле.

– Побыстрее, пожалуйста, – поторопил ее кондуктор.

Мисс Латтерли еще раз попыталась войти в автобус, но с тем же успехом. Она беспомощно посмотрела на кондуктора.

– Отойдите в сторонку и дайте войти остальным, мэм. Я сейчас подам вам руку, – посоветовал он ей.

С недоуменным видом мисс Латтерли последовала его совету. Вперед шагнула миссис Дорри и взялась за поручень. Ей тоже не удалось сделать больше одного шага. Кондуктор взял ее за руку и потянул вверх, но ноги ее не могли оторваться от земли. Она отошла в сторону к мисс Латтерли, и обе стали смотреть, как остальные женщины столь же безуспешно пытаются войти в автобус.

– В чем дело? Что за шутки? – спросил кондуктор. Но тут он увидел выражение их лиц. – Извините, леди. Я не хотел вас обидеть. Но что случилось?

Мисс Латтерли посмотрела, как очередная женщина тщетно пытается войти в автобус, потом отвела взгляд и заметила одного из Детей. Мальчик сидел в небрежной позе на каменной глыбе напротив «Косы и Камня» лицом к ним и лениво покачивал ногой. Миссис Латтерли направилась к нему, внимательно его рассматривая.

– Ты ведь не Джозеф? – неуверенно спросила она.

Мальчик покачал головой.

– Я хочу поехать в Трейн, – сказала она, – навестить мисс Форшэм, мать Джозефа. Ее ранили прошлой ночью. Она в больнице.

Мальчик продолжал смотреть на нее, едва заметно качая головой. На глазах мисс Латтерли выступили слезы отчаяния.

– Вам мало того, что вы сделали? Вы чудовища. Мы же только хотим навестить наших друзей, которые пострадали – пострадали из‑за вас.

Мальчик ничего не ответил. Мисс Латтерли инстинктивно сделала полшага в его сторону, но вовремя остановилась.

– Ты что, не понимаешь? Есть в тебе хоть что‑нибудь человеческое? – дрожащим голосом сказала она.

Позади нее кондуктор наполовину озадаченным, наполовину веселым голосом сказал:

– Ну давайте, леди. Решайтесь. Вы же знаете, что этот старый автобус не кусается.