– А вы кого за героя почитаете? – спросил он Кундо. – У себя на родине, я имею в виду.

Кундо поразмыслил. Фидель? Нет. И да, и нет. Тони Перес? Естественно. Роберто Рамос, если б он еще играл в первой лиге. Но он сомневался, слыхал ли старикан про Тони Переса и Роберто Рамоса, а потому ответил:

– Президента Соединенных Штатов.

– Этого пройдоху? – скривился Мини. – Да если даже мы все будем жрать болотную тину, ему наплевать.

Кундо спросил, зачем он ищет Ричарда, а Мини ответил:

– Загони его в угол, об остальном я сам позабочусь.

Похоже, Ричард был прав: старикан мог доставить кучу неприятностей им обоим. Кундо подсказывал ему, куда ехать: налево. Еще раз налево. Они выехали на Оушн‑драйв, подбирались к «Делла Роббиа» с юга.

Кундо притронулся к локтю старика:

– Видите вон тот белый «кадиллак»? Это его машина.

Джин поднялась с дивана и включила свет. Она настояла на том, чтобы ее фильм шел в темноте. Морис, будучи не в силах выкарабкаться из шезлонга, протянул свой пустой стакан, и Ла Брава поднялся, чтобы приготовить напитки. В голове крутилась реплика Богарта в ответ на вопрос: «В каком виде вы предпочитаете бренди?» Богарт (в роли Сэма Спейда) отвечал: «В стакане». Это он после фильма с Джин Шоу стал думать актерскими репликами. Фрэнни заговорила:

– Мне очень понравилось. Особенно ваша героиня, Лайла. Она просто великолепна. Такая сложная ситуация: если она выиграет деньги, потеряет своего парня, но она готова к этому. Повторите еще раз свою реплику.

– «Поехали»? – переспросила Джин.

– Ага. Повторите, как в фильме.

– Поехали!

– Замечательно! Мне очень понравилось.

Ла Брава разливал напитки, повернувшись спиной ко всем остальным и прислушиваясь к голосам, похожим на голоса из фильма.

– Не знаю, мне показалось, Лайла слегка ненормальная, – это Фрэнни.

– Нет, нет, вовсе нет, – возражает Джин. – Скорее, она одержима своей идеей. Она попала в безнадежную ситуацию, она разочарована, но ей приходится играть свою роль до конца.

– И это освещение, вся сцена… – Фрэнни.

– Да, это тоже важно, зловещая мизансцена, – подхватывает Джин.

– Если она не сумасшедшая, значит, все дело в обстановке, в экспрессивном реализме, который заставляет нас это почувствовать.

– Вы хоть сами себя понимаете? – проворчал Морис.

– В ней ощущается перемена, – сказала Джин. – В начале она была самой обычной молодой женщиной, вполне довольной жизнью.

– Не уверена, – усомнилась Фрэнни. – Мне кажется, она уже тогда подсознательно искала приключений. Как в том, другом вашем фильме…

Пауза.

– В каком фильме? – спросила Джин.

– Я видела только вторую часть, – призналась Фрэнни, – но героиня была похожа на Лайлу. Ваш муж должен был вскоре умереть, он знал об этом, знал и о вашей интрижке с тем детективом…

– А, этот.

– И он убивает себя, совершает самоубийство так, чтобы казалось, будто это вы его прикончили. Потрясающе! Он был намного вас старше.