***

    Было так…

    Давно было, но люди запомнили.

    Клубились над морем черные грозовые тучи.

    Запряженная двумя свирепыми козлами, с грохотом неслась по гребням туч боевая колесница. Спешил на битву с великанами рыжебородый Бог Top - Перуну словенскому, надо полагать, родной брат. Вздымался в Божественной деснице чудо-молот, каменный Мьйблльнир. Сокрушал врага и возвращался в метнувшую его руку. И видели люди летящую молнию, и слышали катившийся гром…

    Но вот увернулся хитрый великан. Заглушило голос бури проклятие разгневанного Тора! А молот-молния угодил по прибрежным горам.

    Дрогнула и раскололась земля. Между расступившимися скалами хлынуло море…

    А потом пришли люди и увидели залив, похожий по форме на небесный молот.

    И назвали его - Торсфиорд.

    Земля здесь почти ничего не рождала. И потому жители побережья все больше пытали счастья в море. Глубоко в фиорде, недалеко от святилища Тора, стоял двор, так и называвшийся - Терехов. Там жил человек по имени Рунольв Скальд. Он тоже был викингом и могучим вождем, и на много дней пути окрест боялись его имени, а пуще того - пестрого корабля под парусом, выкрашенным в темно-красный цвет…

    Сыновья Виглафа Ворона бросали якорь у самого выхода к морю. Их жилище называлось Сэхейм - Морской Дом.

    Здесь тоже денно и нощно глядели со скал бдительные сторожа. И снова, как и в Линсетре, радостная весть обогнала шедший корабль.

    Сэхейм стоял над узкой и глубокой бухтой, в которую даже при самом сильном отливе мог войти драккар. Поэтому ограда вокруг двора имела двое ворот.

    Одни на суше, другие в воде.

    Внутри двора виднелось несколько жилых домов и, конечно, вместительный корабельный сарай. Да и сами дома, сложенные из бревен и камня, больше всего напоминали опрокинутые корабли: длинные, с выпуклыми килями крыш. Над крышами курились сизые дымки очагов. Свежий ветер, предвестник непогоды, пригибал их к воде. И казалось, будто это сам берег тянулся руками к подходившему кораблю…

    Сбросив парус, черный корабль скользнул в распахнувшиеся морские ворота.

    -  Мать! - крикнул Халльгрим хевдинг, и на берегу родилось эхо. - Мать, встречай!

    Звениславка внимательно разглядывала стоявших на берегу. К самому краю воды выбегал из домов все новый народ - молодые парни, зрелые мужи, женщины, ребятня. Воины, привычно опоясанные мечами, и рабы-трэли, испачканные в навозе.

    Четверо сильных мужчин уже держали наготове широкие сходни. Когда эти сходни со стуком ударятся о борт корабля, люди скажут, что поход действительно закончен. А возле них стояла та, в ком Звениславка с первого взгляда угадала хозяйку двора.

    Фрейдис Асбьерндоттир успела переодеться в крашеные одежды. Ветер тревожил воду фиорда, и легкие волны подбегали к самым ногам, но она не замечала. Она не махала руками и не кричала приветственных слов, но серебряные застежки дрожали на ее груди. Темный плащ распахивало ветром - она его не поправляла.

    Подле Фрейдис суетилась горбунья-служанка, древняя, как сама старость.

    Пронзительный голосок не терялся даже среди общего шума. Но хозяйка навряд ли внимательно слушала ее болтовню. Халльгрим хевдинг стоял на высоком носу корабля, положив руку на деревянную спину дракона. И Хельги, помедлив, поднялся рядом с ним.

    И нетерпеливый Видга вскочил на скамью, выглядывая из-за плеча отца…

    Такие дети и внук! Было кем гордиться, было о ком молить в святилище могучего Тора.