– Гм! – задумчиво произнесла Харамис. – И что же, Майкайла сама до всего этого додумалась? Или ты ей помогал?

– Мы обсудили это вместе, – сказал Файолон. – Мы давно привыкли работать вдвоем. Но большая часть плана принадлежит самой Майкайле, и, как правило, именно она всегда выдвигала оригинальные идеи, а на мне всю жизнь лежала обязанность следить за тем, чтобы не дать ей броситься сломя голову в какое‑нибудь рискованное предприятие, не обдумав его до конца. А о том, что снег может уменьшить скольжение, мы отлично знаем – с тех пор, как три года назад ходили в поход в горы.

– А я и не знала, что ты раньше видел снег, – машинально проговорила Харамис. Ее голос стал теперь гораздо мягче.

Однако Файолон неожиданно испытал противоположные чувства.

– Не хотите ли вы сказать, – с трудом проговорил он, стиснув зубы, – что в тот момент, когда вы снабдили меня парой фрониалов, мешком с продуктами и одеждой, отправляя сюда дорогой, идущей лишь заснеженными горными перевалами, на прохождение которой требуется не менее четырех дней, вы думали, что я понятия не имею о том, что такое снег?

– Да я просто не задумывалась над этим вопросом! – сказала Харамис. – Что тут такого?

– Боги небесные! – рассерженно воскликнул он. – Да вам и вправду нет абсолютно никакого дела до жизни людей! Вам вообще нет дела ни до чего, кроме собственного удобства и благополучия! Ведь если бы у меня уже не было опыта и если бы я не знал, как разбить лагерь в лесу, я бы просто умер – неужто вам это даже не пришло в голову? Или вы именно этого и хотели, чтобы не сомневаться уже, что мы с Майкайлой разделены навсегда! Предупреждаю вас: если вы меня убьете, я вернусь с того света и стану преследовать вас и буду вечно сопровождать Майкайлу – до тех пор, пока она жива, да и после ее смерти тоже!

– Я вполне осознаю, что этих двух детей с рождения все считали лишними, – прозвучал страдальческий голос Харамис, обращенный к королю с королевой, – но было бы вполне резонно, если бы хотя бы кто‑нибудь потратил немного времени на то, чтобы сделать из них цивилизованных людей. В жизни не сталкивалась со столь дурными манерами!

– Только не вздумайте обвинять их, – перебил Файолон. – Они свое дело сделали и научили нас хорошим манерам. Но если с нами обращаться не как с людьми а как с вещами, то ничего иного, кроме самых отрицательных черт характера, пробудить не удастся. А в том, что вы обращаетесь с людьми как с бездушными марионетками, нет никаких сомнений. Посмотрите хотя бы, что вы сделали с Узуном!

Майкайла услышала шаги Харамис и догадалась, что она прошла к окну. Девочка собрала все силы своего ума, сосредоточилась и в дополнение к звукам сумела уловить изображение. Харамис глядела из окна на лежащий во дворе Цитадели снег, Файолон смотрел на нее. Заклинание, с помощью которого волшебница всегда придавала себе одну и ту же внешность, теперь снова действовало: она выглядела как обычно. Только Майкайла уже знала, что все это лишь видимость.

После нескольких минут рассматривания пейзажа за окном Харамис вновь переключила внимание на Файолона.

– Я позаботилась о последствиях вашей маленькой пурги, – сообщила она. – За несколько часов весь снег здесь растает. А вот что касается вашей связи с Майкайлой, – тут она оглядела комнату, подошла к развешанным на стене мечам и взяла один из них, – то я намереваюсь разорвать ее и советую вам самим мне в этом помочь.