Впервые за всю историю их отношений Узун не стал спорить и не бросился защищать Харамис. Все время, пока Майкайла пристально вглядывалась в шарик, играющий отражениями огней камина, оддлинг не произнес ни звука.

Вот она стоит в той самой комнате, что служила им для детских игр, посреди старинной башни Цитадели, и смотрит в окно в сторону горы Бром… В комнате темно, светит лишь одна свеча, стоящая где‑то позади на полу. За окном слышен шум дождя. Видно, это именно из‑за него на улице такая плохая видимость. Если кто из обитателей Цитадели и может оказаться в этой комнате – так только он.

– Файолон. – прошептала девочка.

– Майкайла? – прозвучал в ответ шепот мальчика. – У тебя все в порядке?

И тут вдруг она почувствовала себя превосходно. Голова уже не болит, живот тоже, да и это противное чувство внутренней пустоты моментально исчезло. Если, конечно, не считать того, что тут же навалилось сильнейшее чувство голода. Майкайла вспомнила, что после скудного завтрака совсем ничего не ела.

– Да, теперь мне совсем хорошо, – сказала она. – А ты как?

– Только что прошла боль, – отозвался он. – Наверное, это надо понимать так, что мы восстановили свою связь?

– Думаю, что да, – сказала Майкайла, оборачиваясь к арфе. – Узун, мы с Файолоном неожиданно перестали чувствовать боль. Означает ли это, что связь восстановлена?

– Да, именно так, – ответил тот.

– Ух ты, – воскликнул Файолон, – я слышу его голос!

– Очень хорошо, – проговорил Узун, – тогда слушай меня внимательно. Сперва ваша связь возникла оттого, что вы очень много времени проводили вместе, правильно?

– Почти что каждую минуту на протяжении семи лет, если только не спали, – подтвердил мальчик.

– И даже когда Харамис пыталась разлучить вас, вы оба очень хотели остаться вместе; постоянно думали друг о друге и даже старались разговаривать через пространство – и, насколько я понимаю, это вам удавалось, верно?

– Ты прав, – подтвердила Майкайла.

– Разорвать такую связь было бы в высшей степени трудно, даже если б связь эта не была такой мошной, если б вы оба не обладали такой огромной магической силой…

– Мы обладаем магической силой? – Майкайла с трудом перевела дух. – То есть я хочу сказать, что всегда знала, насколько талантлив в этой области Файолон, но я сама…

– Да‑да, вы оба. Но даже если бы это было не так, разорвать подобную связь оказалось бы более чем трудно, потому что она существует уже много лет. Даже если бы вы оба желали ее разорвать и прилагали бы много сил для этого, большая часть нитей этой связи исчезла бы не раньше, чем через месяц, а то и два, а в чрезвычайных обстоятельствах, например в случае опасности, связь все равно возобновилась бы. Если бы ее хотел разорвать лишь один из вас, на это ушло бы не меньше полугода, а то и год, а если б второй человек при этом еще и сопротивлялся разрыву, то в несколько раз больше.

– Значит ли это, что Харамис не способна разорвать ее? – с надеждой спросила Майкайла.

– Действуя против воли вас двоих? – сухо проговорил Узун. – Очень сильно в этом сомневаюсь.

– По крайней мере, сейчас она ничем не может помешать нам, это уж точно, – вставил Файолон. – Готов поклясться, что она даже не знает о том, что связь восстановлена.

– А что случилось с нею самой? – взволнованно спросил Узун – Я чувствую: что‑то случилось, что‑то очень нехорошее!

– Мне очень жаль, Узун, – ответил Файолон, – я знаю, как ты к ней привязан… Врачеватели уверены, что со временем она вполне поправится, – торопливо добавил он.