«Через пять дней ярмарка в Нермине, но садоводы-то уже съезжаются, вот они то нам и нужны. Савранушка, будь так любезен, скупай всё! Мне всё надобно. Малина урожайная, деревья плодовые, пшеница на посев, земляника садовая. Мне надобно ВСЁ, Савран, всё и скупай».

— Так… цену запросят, — разумно заметил мужик.

Тут прав был.

«Так, а ты правду скажи — купишь сейчас, они обернуться с товаром сумеют ещё раз к ярмарке».

— И то верно, — согласился Савран. — Опять же — оптом брать буду, так что добьюсь я цены сниженной. Ещё что, хозяюшка?

Ещё было много чего. Мне и поросята нужны были, как молочные, так и свиноматки стельные, и коровы, и козы. Писала я список, Савран уж только бороду и поглаживал недоуменно.

Выглянул малец его старший, на список поглядел, уважительно новый лист бумаги предложил, и в избе скрываться не стал. А через пару минут и вовсе спросил:

— Госпожа лесу хозяйка, а мне с папкой можно?

«Нет!» — написала мгновенно.

Насупился мальчонка. Подумал, да и другой вопрос задал:

— А нам с Луняшкой на болота можно?

Оторопела я.

А Савран сообщил напряжённо:

— Да друзей завели там, говорят девчонки и мальчишки бегают, играют, с собой зовут. Странные они, да задорные. И Ульяна себе уж подруженек нашла тоже.

Окончательно остолбенела я.

Руку протянула, к щеке Саврана прикоснулась. Тот меня видеть не видел, я незримым призраком во сне по лесу брожу, но прикосновение ощутил, вздрогнул, я же — ничего странного не увидела. Но вот как к сыну его прикоснулась, так и замерла — мальчонка стал видящим. Просто оно ж как — обычному человеку болотников на сухой земле не увидать… а тут получается.

Помолчала я, перо писчее сжимая, новый листок взяла да и написала:

«Савран, тут дело такое — Ульяна твоя да дети были отравлены, а я их спасала двумя силами — ведьмовской да силой лесной ведуньи. От того они по грани сейчас ходить могут, и то видят, что обычному человеку недоступно. В лесу моём вам вреда никто не причинит, но коли дети твои, да жена, с нечистью сдружаться, сложно вам опосля будет, Савран. Нечисть это тебе не людское общество. Тут прямо всё, открыто, подлости да злобы меньше. От того как вернетесь к людям, тяжело вам будет. Привыкать тяжело.»

Помолчал Савран, подумал, на сына своего не по годам взрослого поглядел, да и спросил:

— А коли остаться захочу, хозяйка лесная?

Вздохнула я, да вздох мой он не услышал, и написала правду:

«Это Заповедный лес, Савран, в нём всех привечают, никого не держат, никого не гонят. И безопасно тут, а ты, страхом отравленный, безопасность ценишь, да только… Дети у тебя, Савран. Дети вырастут, да пару себе искать будут, таков природы закон. Думаешь, найдут? Это Заповедный лес, Савран, здесь нечисти раздолье.»

— Да вижу я, — признался купец.

— Как в сказке живём! Волшебственно! Хорошо! — воскликнул вдруг мальчишка его. — А друзей у меня уж много! Не гони, хозяйка лесная.

Да как же я вас выгоню?!

«То твоё решение должно быть, Савран», — написала ему. — «Ты семьи глава, тебе и решение принимать. Я гнать не стану. Коли дом нужен больше — лешего пришлю, он с древесиной подмогёт. Мужиков могу прислать — мастеровых, хороших, да ты их видел. Для лошадей выпас есть. Зимы в лесу моём нет. Да всё же об одном прошу — о детях подумай. Хорошо подумай, Савран.»

Подумал Савран, крепко подумал, да и вдруг сказал:

— Об одном должен сказать тебе, хозяюшка, счёту деньгам ты не ведаешь.