— Вижу, его боишься, — проскрипел друг сердешный и самый близкий.

«Боюсь», — ответила мысленно. — «Очень боюсь. Есть на то причины».

И на блюдце серебряное посмотрела. Да от чего-то взгляд за рукав правый магов зацепился. Не закатал его охранябушка. Даже не попытался. Оно из гордости должно быть, потому как правду сказала — иллюзию наличия али отсутствия браслета создать не сложно, но левый рукав Агнехран закатал давно уж, когда с третьего раза не вышло у него с изоляционной схемой, а вот правый нет. Правый даже застегнут был, закреплен запонкой золотой, что костер изображала… И оно ж мелочь, несущественная вовсе. Да и глупость несусветная, я точно знала — аспид это не охранябушка. Охранябушка бы не целовал насильно. И не обнимал бы во сне… стыд-то какой. Как вспомню, что остаток ночи с аспидом коротала, жар на щеках и гнев в душе поднимается. Да только кто ж знал, что намерения у аспида не самые мирные… или вконец мирные, если посмотреть в контексте желания семью завести.

— От чего покраснела? — поинтересовался словно невзначай маг.

— Да так, — волосы невольно поправила. — Проблемы расового непонимания, сложности взаимодействия, и я потом об этом подумаю.

Агнехран с тем согласен не был, и спросил осторожненько:

— Обидел кто?

Вздохнув тяжело, отмахнулась усталым:

— Разберусь.

И на мага посмотрела вопросительно. Агнехран допекать вопросами не стал, а к схеме вернулся — честь и хвала ему.

Закончили быстро — я лазейки находила, он их запечатывал. Споро работалось, интересу ещё ведьма добавляла, всё никак не унималась-то, и в окно лезла, и в трубу печную, и даже в щель под дверями пыталась, но архимаг это дело такое — хрен поспоришь. Это я тут, на своей территории даже архимагу была не по зубам, а любая ведьма, пусть даже и древняя, супротив него это так, на один зуб.

Да только менее всего ожидала я, что вдруг спросит Агнехран:

— А всё же, кто обидел тебя, Веся?

Промолчала я. В окно поглядела, не вернулся ли аспид, но того ещё видно не было… И вот видно его ещё не было, а мне уже не по себе было. Что скажет? Что ему скажу? Как выпутываться-то? Аспид в моём лесу мне не соперник, это я точно знаю, да только… не я в лесу сила главная, это вот меня беспокоить начало.

— Веся, — позвал маг.

Повернула голову, взглянула на него и на губах солнечным лучиком расцвела улыбка. Улыбнулся и он в ответ. И хорошо вдруг так на душе стало, словно лежу в траве, под лучиками солнечными нежусь, а и в лесу всё хорошо, и у людей в округе, и Водя очередной бунт русалок разогнал — те по весне каждый год бунтуют, утопленниц требуют, а Водя им настоятельно «размножайтесь естественным путем, все естественное, оно завсегда лучше-то и правильнее».

И…

И тут леший проскрипел:

— Веся, время-то чай не резиновое.

И вот весь настрой позитивный мой смело набежавшей тучей чёрною. Вздохнула печально и подумала, что вот Гиблый яр отчистим от нежити всяческой, и тогда я себе належусь в травке, да наотдыхаюсь под солнышком. А то и на бережку у заводи устроюсь, всласть наплаваюсь, потом лежать буду, в небо синее смотреть и… и вдруг подумала, что мне чего-то хватать-то не будет. А чего?

Чего же?

— Схема, — произнёс Агнехран.

Уныло вздохнула, силушку по конструкции пустила и… и всё. Я её и так пустила, и эдак. Силу леса призвала, её по лабиринту сверкающей схемы магической пустила — и снова ничего.

К изображению сверкающему пригляделась — а хитро сделано! Архимаг так устроил всё, что выпущенная магия обратно в круг возвращалась, да не потоком цельным и заметным, а каплями незримыми.