К изображению сверкающему пригляделась — а хитро сделано! Архимаг так устроил всё, что выпущенная магия обратно в круг возвращалась, да не потоком цельным и заметным, а каплями незримыми.

— Вот это да! — воскликнула не удержавшись. — Это потрясающе!

Улыбнулся мне Агнехран.

А вот леший нахмурился зело да и вопросил вдруг:

— А скажи мне, Веська, это что ж получается, таковой конструкцией и тебя удержать можно, да? Верно я это дело понял?

Хм.

Призадумалась я, голову к правому плечу склонила, вглядываясь в линии магические, к левому плечу, да и вынесла свой вердикт:

— Нет, меня нет. Я же частью к тебе привязана, Лешинька.

И посмотрела на архимага, а он от чего-то улыбаться перестал, нахмурился.

— Чай обидела чем-то? — спросила встревожено.

— Нет, что ты, — усмехнулся как-то странно охранябушка. — Тиромиром и Ингеборгом сейчас и займусь, откладывать не стану.

Я кивнула, соглашаясь, и тут вспомнила:

— А ведьма-то как?

На меня Агнехран посмотрел задумчиво, опосля нахмурился, будто только сейчас про ведьму то и вспомнил, пожал плечами могучими:

— А чего ей будет? Я с ведьмами дел не имею и никогда не име… — и тут осёкся охранябушка.

Не понятно мне было, от чего маг закручинился, зато леший смекнул и слово своё вставил:

— Чай и в прошлый-то раз ведьму какую недооценил?

И сжались челюсти у мага, ярость в глазах промелькнула, но врать не стал, признался честно:

— Недооценил.

Заинтересовалась я живо и вопросила:

— Это Славастену что ли?

Исподлобья глянул на меня маг, кивнул нехотя.

— Не печалься, не ведьма она, — поспешила я Агнехрана успокоить. — Но притворялась всегда знатно, это да. А так, по существу, не ведьма.

Посмотрел на меня архимаг задумчиво и спросил:

— А как вы, ведьмы, определяете, кто ведьма, а кто нет?

О, это вопрос сложный был.

Очень сложный.

И время то оно конечно не резиновое, но объяснить то надобно.

— Ну как, — начала я слова подбирать. — Ведьмы бывают разные… очень разные. Делятся они на три основные категории. Первые — это прирождённые. Таких большинство, они годятся слово злое сказать али доброе, заговорами лечить могут, травы лечебные чуют, судьбу увидать способны. И с ними не ясно — пробудится сила в них али нет, в основном не пробуждается, и живут себе всю жизнь как и все, как люди. Вторая категория — природные ведьмы. К этим сила приходит, как из детского возраста выйдут. Такие силу получают от земли-природы, от того и зовутся так — природные. А вот третьи это категория особая — ведьмы в силу вошедшие. Настоящие сильные ведьмы. Такие на многое способны, ведь не только свою магию имеют, а и того кого на алтарь возложили получают. Вот третьи-то, они и видят — кто какая ведьма.

Выслушал мои объяснения путанные архимаг, да и спросил вкрадчиво:

— А ты, стало быть…

— Прирождённая, но в силу вошедшая. От того в третьей категории я, от того и вижу — кто ведьма, кто нет. Над кем несправедливость повисла грозовой тучею, кто светел как солнышко, а кому злоба и тщеславие глаза застилают.

И тут вдруг охранябушка возьми да и скажи:

— Я бы хотел, чтобы ты была только прирожденная и прожила свою жизнь счастливо, как и все хорошие люди.

И скользнули слёзы по щекам непрошенные. Вытерла поспешно. Я бы тоже этого хотела. Такого бы я хотела, всем сердцем. Всем моим сердцем! Но позади меня четыре могилки цветами распускаются по утру.

— Пустое то, — сказала негромко.