Нападавшие Гулбис и Вилкс были людьми из отряда Улдиса Культи. Его заместителем считался Дайнис, удостоившийся такой чести за безжалостный расстрел со своим двоюродным братом Каспаром и другими парнями из отделения в местечке под названием Гиблый Лог пятидесяти четырех евреев, среди которых были одиннадцать детей, двадцать три женщины и двадцать пожилых мужчин. Улдис по непонятной причине уже как два дня отсутствовал в лагере, и вместо него за старшего оставался Дайнис. Он и направил этих двоих в секрет, чтобы бдительно несли службу по охране дальних подступов к лагерю от внезапного вторжения милиции или красноармейцев.

При виде добротной брички, хозяин которой был, по всему видно, из зажиточных крестьян или бывших помещиков, то ли нечаянно заблудившийся, то ли выпивший сегодня лишку и нагло осмелившийся проскочить через лес, часовые в предвкушении богатой добычи решили остановить повозку. А в случае если в кузове не окажется ничего стоящего их внимания, они рассчитывали отнять и бричку, и лошадь: в походном хозяйстве им все может пригодиться. По крайней мере, лошадь можно всегда съесть, а повозку утопить в реке.

— Кому говорю, выходи! — нетерпеливо рявкнул Вилкс, видя, что ездовой настолько напуган, что у него не осталось сил выбраться из брички. — А то я ведь могу и помочь! — предупредил он угрожающе.

В этот момент пятившаяся лошадь остановилась, нервно перебирая ногами. Мускулы под влажной от пота кожей гнедой масти упруго перекатывались, мелкая дрожь волнами пробегала по ее туловищу.

Вилкс поспешно поставил левую ногу на подножку, собираясь вскочить в кузов, но из брички уже выбирался, повернувшись к нему узкой спиной, сам хозяин. За ним маячил еще один пассажир в глубоко надвинутом на глаза цветастом платке. При виде женщины душа у бандита возликовала.

— То-то же, — сказал он как-то сразу подобревшим голосом и, убрав сапог с подножки, отступил назад, дожидаясь, когда будет вылезать баба, повернувшись к нему своим пышным задом. — Шевелись, — поторопил он невзрачного на вид муженька этой особы, если судить по его хилой спине с накинутым на узкие плечи мятым, просторным для тщедушного тела пиджаком, висевшим на нем как на огородном пугале. — Чего ползешь, как… этот самый…

Он не успел подобрать нужные для сравнения выражения, потому что мужчина, спустившись на землю, неожиданно резко обернулся, движением плеч сбросив с себя сермяжный пиджак.

— Господин майор, — растерянно произнес Вилкс, ошалело уставившись на своего командира, которого они с приятелем Гулбисом встретить здесь никак не ожидали и ошибочно приняли за хозяина брички. — Как же так?

Перед ними стоял сам Улдис Культя, бывший офицер латышской добровольческом дивизии СС, имевший во время службы у немцев звание штурмбанфюрер СС, что было равно в армии Латвии званию майора. Нарядно одетый не в привычные для них френч и галифе, а в черный сюртук, белую рубашку, диагоналевые брюки и хромовые сапоги, он выглядел в гражданской одежде этаким франтом.

— Виноваты, господин майор, — в один голос отчеканили Вилкс и Гулбис, выпучив глаза так, что больше уже некуда.

Быстро сориентировавшись в сложившейся для них непростой обстановке, они старательно вытягивались по стойке смирно, понимая, чем может им грозить подобная встреча. У Улдиса Культи хоть и отсутствовала правая кисть руки, и был вместо нее искусно сделанный протез с надетой на него черной кожаной перчаткой, стрелок он был отменный, мог поразить из вальтера любую цель с левой руки практически из самого, казалось бы, неудобного положения.

Все еще продолжая недобро разглядывать подчиненных, непонятно почему щуря свои колючие глаза, как бы мысленно решая для себя непростую задачу, что с ними делать, он вдруг спросил:

— В отряде все спокойно?

При этом он нервно переступал ногами; находиться долго на одном месте у низкорослого Улдиса Культи не получалось по причине его неспокойного характера: в поступках он был резок, в движениях стремителен, отчего иногда его непреднамеренные поступки намного опережали мысли.