—  Бернард,  —  сказала женщина нежным голосом,  —  мы придём посмотреть твою игру в сентябре.

  Ответ Бернарда был заглушён, однако, внезапным визгом признания от мужчины, сидящего через стол.

  Он был одет в чёрное объёмное пальто, которое напоминало одежду монахини. Тёмно-коричневые очки прятали его глаза, и фетровая шляпа была натянута на лоб. Кожа на лице была мягко сложена, как будто завернута в мягкую белую ткань.

   — Бернард!  —  он воскликнул.  —  Бернардо. Дорогой. Любовь всей моей жизни. Принесешь мне выпить?  —  Он замечает меня, и указывает дрожащим пальцем.  —  Ты привел ребенка!

  Его голос пронзительный, жутко пронзительный, почти нечеловеческий. Каждая клеточка моего тела сжимается.

  Кентон Джэймс.

  Мое горло сжимается.

  Я беру свой бокал шампанского, и допиваю последнюю каплю, чувствуя, как человек в полоску подтолкнул меня локтем. Он кивает Джеймсу Кентону.

   — Не обращай внимания на мужчину за кулисами,  —  он говорит голосом, который точно из Новой Англии, низкий и уверенный.  —  Это зерновой спирт. Уже годы.

  Разрушает мозг. Другими словами, он безнадежный пьяница.

  Я хихикать в благодарность, так как я знаю точно, о чем он говорит.          

   — Разве не каждый?

   — Теперь, когда вы упомянули об этом, да.

   — Бернардо, пожалуйста, —  умоляет Кентон.  —  Это единственный вариант. Ты стоишь ближе к бару. Вы не можете ждать того, что я войти в эту грязную массу потливого человечества.

   — Виновен!  —  кричит человек в полоску.

   — И что вы носите под этой небрежной домашней одеждой?  —  кричит Бернард.

   —  Я ждал десять лет, чтобы услышать эти слова из твоих уст,  —  Кентон визжит.

   — Я пойду, —  сказала я, вставая.

  Кентон Джеймс зааплодировал.

   —  Замечательно. Пожалуйста, все имейте в виду, это именно то, что детям следует делать. Прислуживать. Тебе следует приводить детей на вечеринки чаще, Берни.

  Я не могла оторваться, желая услышать больше, желая узнать больше, и не желая покидать Бернарда.

  Или Кентона Джеймса.

  Самого известного писателя в мире. Его имя пыхтит в моей голове, набирает скорость, как Паровозик, Который Смог.

  Рука дотянулась и схватила мою руку. Саманта. Её глаза блестели как бриллианты. На её верхней губе был небольшой блеск жидкости.

   —  Ты в порядке? Ты исчезла. Я переживала за тебя.

   — Я только встретила Кентона Джеймса. Он хочет, чтобы я принесла ему выпить.

   — Не уходи, пока не скажешь мне, хорошо?

   — Хорошо. Я никогда не захочу уйти.

   — Отлично,  —  она широко улыбается и возвращается к своему разговору.

  Атмосфера накалилась до максимальной мощности.

  Музыка громко орет. Тела сплетаются, пары целуются на диване. Женщина ползает по комнате с седлом на спине. Два бармена распыляют шампанское на огромную женщину в корсете. Я беру бутылку водки и танцую по пути через толпу.

  Как будто я всегда ходила на такие тусовки.