Лотар перевёл взгляд на фойский корабль, идущий от острова, и вдруг понял, что галеот уже мог бы начать стрелять по ним, просто не хотел обозначать себя раньше времени, пытался подкрасться неожиданно и тихо.

    Это понял и Купсах. Зазвенел его голос, кто-то пробежал по палубе «Летящего Облака» , словно боялся опоздать к вечернему стаканчику вина, затрепетали на ветру выносные кили, заскрипели рули - и вот уже их корабль поворачивал к облаку дымовой завесы, - поредевшей, но ещё вполне пригодной, чтобы спрятать «Летящее Облако» в наступающей темноте.

    А ещё один фойский корабль шёл со стороны дымного облака, грозный и тяжёлый, как расплата. Казалось, что улыбка удачи обернулась для «Летящего О6лака» гримасой судьбы…

    Лотар подскочил к Сухмету, который стоял, покачиваясь от слабости, вцепившись в фальшборт побелевшими от усилия руками.

    - Сухмет, - попросил Лотар, - нужно собраться ещё для одного трюка. Того, который ты предложил отложить на потом.

    - А, господин м-мой…

    Старик улыбнулся, как пьяный. Лотар с сожалением подумал, что был бы рад влить в своего верного друга хоть немного сил, но сейчас они были нужны ему самому, и он сдерживался. Ему ещё предстояло расправиться как минимум с одним из оставшихся фойских кораблей, ведь спрятаться и протянуть время до настоящей темноты не удалось.

    - Сухмет, - снова попросил он, - соберись, соберись и сражайся.

    Сухмет вдруг вздохнул, ноги его подкосились, и он сел на палубу, едва не выронив посох из ослабевших рук.

    Лотар посмотрел на идущий от острова галеот. Теперь этот корабль торопился, это было им на руку… Вернее, будет, если у него хоть что-нибудь получится. Потом посмотрел на отрезавший их от дымовой завесы второй корабль. Он тоже спешил, понимая, что темнота может сделать противника недосягаемым. Это было уже хуже, но тоже пока не страшно.

    Быстро, как в кулачном поединке, он скользнул взглядом по горящим кораблям, сцепленным воедино трапами и верёвками. Они разваливались, их обломки сыпались вниз огненным дождём, но корабли ещё каким-то чудом держались в воздухе. Пламя стало таким ярким, что освещало всё вокруг на много сотен саженей. От этого огня даже стали видны огромные иероглифы, нарисованные красным лаком на гондоле атакующего фойского корабля. А треск стоял такой, что хотелось кричать.

    Лотар наклонился, поднял посох, ощутив его колющую, резковатую, волнующую силу. Вложил в руку Сухмета, который сидел, опустив голову, почти отключившись от действительности. И прокричал:

    - Встать, солдат! Ещё не всё кончилось, ты должен драться!..

    Сухмет поднял голову. Она чуть дрожала на тонкой старческой шее, охваченной широким золотым ошейником. Лотар подхватил его под мышки и поднял на ноги.

    Внезапно грохот колокольчиков обрушился на него с такой силой, что он чуть не выронил Сухмета. Огромная, величиной с хорошее бревно, стрела пронеслась в паре футов от их гондолы. Так, атакующий корабль приступил к ликвидации. Лотар повернулся к Купсаху, который бешено крутил рули, пытаясь выйти из-под обстрела. Лотар проорал так, что у него самого чуть не порвались перепонки:

    - Купсах, атакуй его! Сбоку или в лоб - но атакуй!

    Купсах посмотрел на Лотара, который стоял всего в десятке шагов, как на полоумного, но вдруг замер на миг, окинул цепким взглядом расстояние до противника и принялся крутить руль в противоположную сторону.

    Лотар склонился над Сухметом:

    - Если ты не сделаешь этого теперь, мы все погибнем.