– Эти русские фройляйн слишком стыдливы! – воскликнул он на немецком.

Одна из дам, стоявших поодаль, обернулась к нему и призывно улыбнулась, взмахнув ресницами. Пруссак сразу же спрятал платок, расправил камзол и гордо зашагал к ней.

Этого Настя уже не видела. Подобрав юбки, она сошла с тропинки, намереваясь по траве обойти придворных и выйти с обратной стороны, тем самым избежав встречи с любвеобильным послом.

Лужайка оказалась достаточно болотистой, и девушке пришлось заложить достаточно большой круг, чтобы не увязнуть. Настя с досадой подумала о вновь перепачканном платье и пожалела, что сбежала, а не отчитала посла. Впрочем, мужчина был настолько пьян, что, наверняка не внял бы словам.

Настя уже почти вышла на длинную аллею, усаженную стриженными липами, когда странный звук остановил её. Девушка замерла и прислушалась.

Этот звук более всего напоминал рычание, с которым собаки подходят друг к другу, собираясь драться. Только сейчас это рычание было глухим, утробным. Оно раздавалось совсем рядом, заставляя кровь стынуть в жилах.

Настя почувствовала, как сила вновь покалывает в пальцах. Аллея казалась совсем близко. Ободренная этим, девушка почти беззвучно обогнула кусты и замерла, потрясенная увиденным.

Зверь пировал. Это был огромный полуволк-получеловек. Он стоял на четвереньках и с довольным урчанием выедал внутренности у убитого им человека.

Настю замутило, она запоздало сообразила, что темные пятна, виднеющиеся на траве повсюду – кровь. Прижав руку ко рту, чтобы не закричать, девушка попятилась и наступила на ветку.

Хруст показался громче недавних залпов. Зверь вздрогнул и повернул голову в сторону Насти. Оскалился. Зубы блеснули в сумерках. Кровь бурыми струйками стекала по редкой шерсти куда-то вниз. Настю вновь замутило. Не то от запаха крови, не то от омерзения, ибо зверь был действительно мерзок. В голове почему-то пронеслись крики «ату её!». Показалось, что вокруг поляны заклубился туман.

Девушка стояла, почти не дыша. Зверь принюхался, повел ушами. В зеленых глазах вспыхнул хищный огонь. Медленными плавными шагами оборотень начал приближаться к своей жертве.

Словно завороженная, Настя смотрела на него, пытаясь сохранить хотя бы крохи разума. Вот зверь подошел вплотную, поднялся на задние лапы, протянул передние, словно намереваясь обнять.

«Настя!» – раздался в ушах голос Бутурлиной. Девушка встрепенулась. Сила плеснула сама, точно вода, переливаясь через край, обожгла, заставляя вынырнуть из дурмана полузабытья. Зверь громко взвыл, и покатился по траве. Не его спине виднелся огромный ожог.

Настя не стала дожидаться, пока оборотень поднимется. Подхватив юбки, она сломя голову помчалась к спасительным липам, за которыми виднелась аллея. Девушка бежала так стремительно, что не слышала и не видела ничего вокруг, и опомнилась лишь когда её крепко схватили за руку.

– Настя! – Белов легко удержал невесту, всмотрелся в побелевшее от испуга лицо и нахмурился. – Что?

В эту минуту, глядя на испуганное лицо своей невесты, капитан Преображенского полка готов был убить любого.

– Гриша… – девушка постаралась перевести дыхание. Краем глаза она заметила, что вокруг собираются люди и зашептала. – Там… там зверь… и…

Она нервно сглотнула, вновь борясь с тошнотой, подкатившей к горлу при воспоминаниях о мертвом теле.

Впрочем, Белов все понял и так. Выругавшись сквозь зубы, он подозвал к себе кого-то из солдат и перепоручил невесту.

– Сопроводи в фрейлинскую. Никого не подпускать! Головой отвечаешь! Остальные – за мной.

– Нет, – Настя схватилась за рукав мундира, пытаясь удержать жениха.