Конвей быстро взглянул на диаграмму. Фиолетовые точки были на подходе. Красная точка дрогнула вправо, потом влево, когда Эго увертывался от дубины. Конвей обернулся назад к видеоэкрану.

Разоруженный человек мгновение колебался, затем собрался и прыгнул прямо к пустому стальному лицу с единственным глазом. Каким-то чудом ему удалось обхватить руками стальную шею. Закрыв телом глаз робота, он отчаянно руками и ногами вцепился в пошатнувшуюся башню Эго.

Из темноты за их схватившимися телами послышались тяжелые ритмичные звуки.

Идут тяжелые роботы, подумал Конвей и снова взглянул на графический экран. Линия фиолетовых точек уже почти достигла перекрестка коридора и красной точки Эго, беспорядочно дрожавшей.

Робот не полагался на одно только зрение. Это было понятно по его движениям. Но висевший на нем человек, очевидно, мешал. Его вес нарушал равновесие. Эго сначала попытался аккуратно снять с себя человека, но это не получилось. Тогда стальные руки стиснули добровольца, оторвали его с такой же легкостью, с какой человек разрывает рубашку на груди, и с силой швырнули его в стену.

За Эго в дальнем конце коридора виднелись высокие двойные двери компьютерного зала. Эго мгновение постоял, словно пытался взять себя в руки. Затем экран, казалось, содрогнулся, и Конвей невольно вытянул руки, словно пытался подхватить его и не дать упасть, что, в общем-то, было невозможно. Вибрация стала такой сильной, что изображение на экране размылось.

— В чем дело? — раздраженно спросил Конвей. — Настройте же кто-нибудь экран...

— Смотрите, сэр, — сказал связист. — Вон они подходят.

Из темноты на краю экрана выступили тяжелые роботы, их поступь заставляла все вокруг трястись и вибрировать. Выйдя из-за угла, они остановились, повернувшись к Эго, и встали плечом к плечу, перегораживая коридор, спинами к дверям компьютерного зала.

Эго мгновение стоял неподвижно, только подрагивал всем телом, его единственный глаз светом скользил слева направо и обратно все быстрее и быстрее. Что-то в этих созданиях его собственного вида разожгло в Эго новый интерес. Он собрался, опустил плечи, чуть набычил голову и двинулся вперед, словно собирался идти на таран. Тяжелые роботы стояли плечом к плечу неколебимым строем.

От страшного грохота все экраны в Центре связи замигали. Взлетели снопы искр, застонали стальные пластины. Эго на миг прилип к стальной стене, выступившей против него, затем отступил, шатаясь, и замер, готовый броситься снова.

Но не бросился. Взгляд его пробежал по шеренге, щелчки в груди стали такими громкими, что прекрасно слышались с экранов. Казалось, в его электронных мозгах бушевала настоящая буря поиска альтернативных решений.

И пока Эго колебался, стальная шеренга начала перемещаться, загибаясь с обеих концов в направлении одинокой фигуры. Стало ясно намерение операторов, управлявших этими роботами. Если бы эти тяжелые фигуры сумели окружить Эго, то смогли бы задавить его только лишь массой, словно прирученные слоны, останавливающие дикого.

Но Эго сообразил все это на мгновение раньше, чем шеренга начала перемещаться. Он шагнул назад и быстро повернулся. Конвею показалось, что глаз его вспыхнул ярче, а поворот был совершен с легкой грацией танцора. В отличие от тяжелых роботов, он походил на стального солиста балета, легко поддерживая равновесие в любом положении. Потом он сделал рывок к одному концу шеренги, и роботы медленно сомкнулись, чтобы принять удар. При этом в их шеренге образовался разрыв, и Эго тут же метнулся в него. Но вместо того чтобы проскочить, развел руки в стороны и ударил по двум боковым роботам в точно надлежащих местах. Эти роботы как раз пытались сомкнуться и едва удерживали равновесие. От ударов Эго они стали крениться, пока не упали. Причем каждый из них потянул за собой соседнего.