|
Взять хоть того же коммодора. - Опять коммодор? Сколько можно о нем говорить?! - Он всю жизнь провел в космосе. У него ни семьи, ни детей. Земля для него ничего не значит, он слишком мало жил на ней. Когда кончился срок службы, он, наверное, не знал - куда себя деть. Так что для него это происшествие - дар небес, он сейчас просто счастлив. - И пускай, он это заслужил. Мне бы сделать хоть десятую долю того, что он совершил за свою жизнь. Только не похоже... Пат заметил, что все еще держит в руках описи. Он уже успел забыть про эти злополучные листки, которые лишний раз подчеркивали, как ограничены их возможности. Капитан нахмурился. - Работа ждет, - сказал он. - Мы обязаны думать о пассажирах. - Если мы задержимся здесь слишком долго, - ответила Сью, - пассажиры начнут думать о нас. Она и не подозревала, как близки к истине ее слова. Глава 12 Что-то доктор Лоусон давно молчит, подумал главный инженер. Пора бы сказать что-нибудь. - Все в порядке, доктор? - спросил он самым дружелюбным тоном, на какой был способен. Лоусон только сердито рявкнул в ответ, но недовольство его относилось к Вселенной, а не к Лоуренсу. - Не работает, - горько ответил он. - Тепловое изображение чересчур пестрое. Вместо одной - десятки нагретых точек. - Остановите свой пылекат. Я переберусь к вам, посмотрю. "Пылекат-2" затормозил. " Пылекат-1" подошел к нему, они остановились борт к борту. С поразительной легкостью, несмотря на жесткие доспехи, Лоуренс перескочил с одного пылеката на другой и стал позади Лоусона, придерживаясь за навес. Через плечо астронома он посмотрел на экран инфракрасного преобразователя. - Да уж, путаница изрядная. Но ведь все было гладко, когда вы делали свой снимок? - Очевидно, восход влияет. Море нагревается, и почему-то неравномерно. - Попробуем все-таки разобраться в этой мозаике. Так... Тут есть почти однотонные участки... Как это объяснить? Если бы знать, в чем дело, мы могли бы что-нибудь придумать. Том Лоусон собрался с мыслями. Хрупкая оболочка самонадеянности разбилась вдребезги о неожиданное препятствие, и он чувствовал себя прескверно. Последние двое суток почти не пришлось спать: со спутника - на Луну, затем - на пылекат, он безумно устал, и в довершение ко всему наука подвела его. - Объяснений могут быть десятки, - глухо произнес он. - Хотя пыль кажется однородной, возможны места с различной проводимостью. Где-то Море глубже, где-то мельче, это тоже влияет на тепловое излучение. Лоуренс продолжал разглядывать мозаику на экране, пытаясь согласовать ее с тем, что видел невооруженным глазом. - Постойте, вы мне кое-что подсказали, - главный обратился к водителю: - Какая здесь глубина? - А кто его знает. Море еще не промеряли как следует. Но вообще-то тут, у северного берега, очень мелко. Иногда камнями винты срывает. - Так мелко? Ну вот вам и ответ. Если под нами всего в нескольких сантиметрах камень, он, естественно, влияет на температуру. Десять против одного, что картина будет яснее, как только мы уйдем с отмели. Это местное явление, оно вызвано неровностью дна. - Может быть, вы и правы. - Том слегка ободрился. - Если "Селена" затонула, ее надо искать там, где поглубже. Но вы уверены, что здесь мелко? - Давайте проверим, на моем пылекате есть двадцатиметровый щуп. Одного колена раздвижного щупа оказалось достаточно, он уперся в дно на глубине менее двух метров. - Сколько у нас запасных винтов? - предусмотрительно справился Лоуренс. |
