Я обомлел. В память пришло первое знакомство с «калужскими предпринимателями», которые, по моим предположениям, унесли из института оголенный изотоп. Без защитного футляра… Сколько я тогда натерпелся страху!

– Или – туберкулез… Нет, ни первое, ни второе не подходят… Лучше – обычное воспаление легких. Чтобы тебя не беспокоили посещениями сослуживцы, заранее оповести их – ложусь, дескать, для лечения в клинику закрытого типа. Посещения запрещены.

Предложенный вариант устраивал меня на сто процентов. Не придется изобретать легко проверяемые причины… А как же Ольга? Попробуй, покажи ей больничный – вмиг заподозрит обман… А скажи правду – еду, дескать, на заработки – примчится на вокзал проверить: с кем собирается путешествовать муженек…

– С работой все ясно, а как же жена? Ее никакими болезнями не обмануть, никакими больничными не запугать.

Изворотливый Тихон тут же изобрел средство обмана излишне бдительной моей супруги. Все просто – выпала случайная возможность подзаработать, с начальством согласовано, но афишировать не стоит – у каждого шефа имеется свой шеф… Вот и все – просто и, главное, правдоподобно. В предвидении получения солидных денег Ольга на вокзал не поедет, начальству не позвонит…

В прихожей дожидался меня Владька. С жестокой улыбочкой, пристроенной на прыщавом лице.

– Жив? Уши на месте? Эх, позволил бы мне Тишка поговорить с тобой – шелковым бы стал, интеллигент паршивый. Гляди, сявка, веди себя, как первоклашка в школе – тихо, мирно. Долго тогда проживешь, не окочуришься!

На следующий день я получил липовый больничный лист. С заполненными графами, подписями врачей, печатью. На целых три недели. По поводу воспаления легких. Предписано лечение в больнице…

– А с посылочками получилась неувязка. Завтра получишь их прямо в вагоне, господин Никаноров…

Рядом с Тихоном – Владька. Предельно доброжелателен, приветлив. Ни одной угрозы. Дружески пожал на прощание руку, похлопал по плечу.

Что означает непонятное поведение прыщавого парня?

Глава 5

1

Главный инженер управления долго изучал мой больничный лист. Вздыхал и кашлял, потирал затылок и снова вздыхал. Я понимаю его состояние – опытных и знающих инженеров катастрофически не хватает. Молодняк, недавно окончивший институт требовал еще солидной подготовки, его нужно притереть, обработать наждаком стройки. Материалы и конструкции дорожают, заказчик держит строителей на подножном корму, за выполненные работы платит гроши, а нередко вообще не платит…

А тут опытный предпоследний прораб заболевает. Пусть не надолго, пусть на три недели, но кто знает, как пройдет лечение в непонятной полузакрытой клинике?

– Ты уж постарайся там, Николай Иванович, – моляще сипел главный, сдерживая разрывающий грудь кашель. – Сам понимаешь, обстановка тяжелейшая. Без тебя сегодня, как без рук… Температура то, какая? – с затаенной надеждой спросил он.

– Самая легочная, – продемонстрировал я свои обширные познания в медицине. – По утрам – нормальная, вечерами растёт. Вчера, к примеру, была тридцать семь и шесть…

– Да, температурка, – понимающе снова вздохнул главный. – Ничего не поделаешь, лечись. Нынче в больницах запарка с лекарствами, не скупись – пусть жена прикупает в аптеках. Понадобится – деньгами поможем…

– Клиника престижная, медикаментов в ней хватает… За обещанную помощь – спасибо. При необходимости жена обратится.

Сошлись мы с главным инженером на том, что я стану активно лечиться и постараюсь появиться на стройке не через три, а, скажем, через две с половиной недели.