|
.. - Я вам... и - Ладно, в другой раз. Спокойной ночи! Он нажал на газ. Ему нужно было сразу развернуться, но он проехал до конца набережной, миновав кремовые шторы "Морского кафе". Он включил заднюю скорость и развернул машину. Вместо того чтобы сразу же уехать, он вышел и сделал несколько шагов по тротуару. У второго окна уголок шторы не опускался отвесно, и через щель можно было заглянуть внутрь. Шателар прошел мимо раз, другой, различая в окне голубоватые силуэты в прокуренном воздухе. Наконец он подошел к окну. Не увидев белого передника Мари, он наклонился и, убедившись в отсутствии прохожих, прислонился лбом к стеклу. Но, оглядев пустынный тротуар справа и слева от себя, он упустил из виду, что нужно посмотреть еще и назад; Мари, только что миновавшая разводной мост, внезапно остановилась, глядя на него. Она, однако, не была удивлена. Нет! Мари словно ощутила давно ожидаемую радость, которая пришла чуть раньше, чем она на это рассчитывала. Она улыбалась, и в ее улыбке не было иронии, но не было и торжества. Совсем напротив, в ней вдруг обнаружилась некая серьезность, может быть, грусть. Он продолжал смотреть! Он ее не видел! Поскольку часть зала ускользала из поля его зрения, он ждал, полагая, что Мари вот-вот появится из того угла. Он наблюдал за усевшимися за столы стариками, за хозяином, крутившим ручку радиоприемника, потому что настал час новостей. Мари не предвидела такой ситуации. И действительно, она задавалась вопросом, не побежать ли ей домой, чтобы крикнуть сестре: - Он здесь! Потом она внезапно приняла решение. Запахнувшись плотнее в свой плащ. Мари походкой спешащего человека пересекла улицу, как если бы не видела ни Шателара, ни машины. Она открыла дверь кафе и позвала: - Дезире!.. Дезире!.. Она стояла на пороге, повернувшись к Шателару спиной и говоря в сторону зала, но только для него одного: - Сбегай-ка, малыш, ко мне... Там увидишь мою сестру Одиль. Скажи ей, что я вернусь только к десяти часам. Она закрыла дверь и, улыбаясь одновременно всем, весело объявила: - Я теперь совершеннолетняя, и у меня все права, как они сказали!.. Ей очень хотелось обернуться, но она не рискнула. Во всяком случае, Шателар теперь знал, что Одиль сидит в их домике у скал и что Мари вернется только в десять часов. Она открыла стенной шкаф в глубине, скинула плащ, завязала передник. - Что вам принести, дедушка? - Да я уже выпил... - Ничего не значит! Я плачу... Это был лучший старикан на свете, с голубыми глазами ребенка. Мари ходила в школу с его младшей дочерью, потому что у него было тринадцать детей. Поворачиваться к окну было нельзя. Нельзя было и подавать воду. Наконец дверь открылась. Мальчишка вернулся. - Что она сказала? - спросила его Мари с легкой улыбкой. - Ничего не сказала... Черт возьми! Одиль могла хотя бы спросить, почему это ему дали такое поручение! Только бы теперь у нее не возникло желания прийти за объяснениями к Мари! - За ваше здоровье, дедушка! Он проворчал: - Тебя здорово позабавила твоя независимость, моя девочка... Она смеялась. |
