Тем временем общинам колдунов стало известно, что руководители Цитадели со всего мира, включая и Массу, собираются на встречу в Эмбри‑Тауэр. Это известие доставил насмерть перепуганный колдун.

– Я ожидал этого, – спокойно сказал Чаз. – У них есть Масса Причера и, по словам Эйлин, люди с паранормальным даром и компьютеры. При помощи логической цепочки они вполне могли вывести, что я затеваю что‑то серьезное. Естественно, они решили собраться, чтобы выработать стратегию.

– Но если им так много известно, – пробормотал колдун‑посланник, – то они могут догадаться и о том, что мы задумали. И будут ждать нас.

– Они не догадаются, – успокоил его Чаз. – Без фактов невозможно знать обо всем наверняка. А фактов у них как раз и нет.

– Но чего они не знают?

– Ну, например, что среди скитальцев есть люди с иммунитетом; что иммунитет является следствием паранормальных способностей.

Колдун с удивлением посмотрел на Чаза.

– А что еще?

– Не так уж мало, – усмехнулся Чаз. – Вы можете выйти из дела. Но если мы проиграем, то Цитадели не составит особого труда проследить, откуда скитальцы получили взрывчатку и оружие.

А если мы победим, то вам не видать желанной власти над Массой Причера.

Колдун ушел. В оставшиеся до начала акции несколько дней не поступало никаких сообщений о том, что общины решили выйти из игры.

Нападение на Цитадель планировалось провести в воскресенье. В три часа пополудни Чаз, Эйлин и Красный Скиталец с десятком своих людей, половина которых была иммуноносителями, засели в тоннеле снабжения, ведущем в здание Цитадели. Чаз подсоединил к кабелю портативный видеотелефон, настроенный на южную стену здания. Камера, передававшая изображение, была установлена на крыше телефонной будки, которая находилась неподалеку от здания, обозначенного в городском справочнике как Эмбри‑Тауэр. Это был один из восьмидесятиэтажных небоскребов Чикаго, возведенных в конце 90‑х годов двадцатого столетия, незадолго до появления гнили. Башня пронзала защитный купол, возвышаясь над ним еще на тридцать этажей, как стебель осоки из пузырька болотного газа. В стеклянных панелях безжизненного серого оттенка отражались такие же серые облака. На площади перед зданием находилось всего несколько случайных пешеходов. За прозрачными стенами холла первого этажа слонялись охранники, старательно изображая праздных зевак.

– Наконец‑то! – прошептал Чаз.

Все сгрудились возле экрана видеотелефона. К западу от городских крыш к облакам потянулся шлейф черного дыма. Секунду спустя тоннель слегка тряхнуло взрывной волной.

Неожиданно на экране возникла женщина средних лет с грубоватым лицом, в зеленой полицейской форме. Прозвучал резкий сигнал экстренного оповещения. Если бы видеотелефон Чаза в этот момент не работал, то сигнал тревоги автоматически включил бы его.

– Граждане зоны Лоуэр‑Луп города Чикаго, прошу вашего внимания! – заговорила женщина на экране. – Объявляется тревога в связи‑с сигналом о загрязнении внутренней среды. Прошу обратить особое внимание жителей Лоуэр‑Луп. Это касается и жителей остальных девятнадцати стерильных зон Большого Чикаго. Взрыв, причины которого пока не известны, нарушил защитный слой западной оконечности Лоуэр‑Луп. Из ближайших зон стянута вся необходимая техника.