Что до остальных одолжений… всегда приятно их иметь в рукаве.

Не буду врать — этот вечер вымотал меня настолько, что я даже не думал разбираться с фолиантом, а хотел лишь спать. Уже через час после спасения Гресса я открывал нашу с Петей дверь в общежитии.

— … нет, — Филя, сидевший вместе с Петей на кровати, хрустел кукурузными палочками. — Ты теперь крутой чувак, шаришь. Забавляться только с одной девкой — это для нытиков и каблуков, эт точно.

Кажется, пока меня не было дома, Филя каким-то образом успел сесть на уши и моему соседу.

— Думаешь? — произнёс Петя, глядя в пол.

— А то, — хихикнул Филя. — Кто тебе скажет правду, если не старый добрый Филимон, а?

Он закинул ещё одну палочку себе в рот и громко хрустнул.

Я же прошел мимо них, даже не пытаясь лезть в разговор, и упал на кровать.

Дом, милый дом.

Глава 18

— Знаешь… раз уж я часть всей этой истории, то мог бы как-то поделиться, что ли, как обстоят дела с книженцией-то.

Петя стоял перед моей кроватью с чашкой кофе в руке. Я глянул на него, сощурив глаза.

Утренний свет не без труда пробивался через грязные окна нашей комнаты, падая аккурат на разложенный передо мною фолиант, за окном пели птички, а в коридорах общежития уже началась привычная этому времени суматоха.

День обещал быть хорошим.

— Ого, — я покосился на парня, прикрыв глаза от солнца ладонью, — а ты нашел своё свидетельство о рождении, или что?

— О чём ты? — Петя отсёрбнул кофе из чашки и сделал сложное лицо.

— Ну, — я пожал плечами, — раз ты наконец-то решил снова начать со мной говорить, то я подумал, что, может, ты нашел свидетельство и убедился, что там ничего не сказано о том, что ты был рождён обидчивой сучкой.

Парень хмыкнул и несколько виновато почесал затылок.

— Да ладно тебе, Стерлинг. Ну та хрень с Чжунли и правда была ни в какие ворота, да и вообще… — он глянул себе под ноги.

— Да и вообще что?

Пётр вздохнул.

— Да и вообще это всё влияние Леры, — он махнул рукой. — Но это уже не проблема.

Я хмыкнул.

— Что, мелодраму закрыли после первого сезона?

Петя снова вздохнул, на этот раз как-то по-особенному грустно, и сел рядом со мной на кровать.

— Типа того, — парень осушил чашку одним глотком и утер рот. — Это как с «Мистером Чили».

— При чём тут лимонад? — я глянул на красную жестяную баночку «Мистера Чили», что стояла на рабочем столе Пети.

Сосед аккуратно поставил пустую чашку на пол и посмотрел на меня.

— Ну, типа… я же в Академии на бюджете не потому, что за мной бегает папа-олигарх, а я слишком принципиальный, чтобы брать его деньги, шаришь. Я, честно говоря, даже наоборот, всё жду, когда этот папа-олигарх наконец-то появится, спустя девятнадцать лет разграбления природных богатств страны или чем он там, бл*ть, занимался всё то время, пока мама меня растила в одиночку.

Петя на мгновение замолчал, что-то вспоминая.

— Вот ты когда понял, что хочешь реально куда-то выбраться и до чего-то дотянуться, Стерлинг?

Я улыбнулся и покачал головой. Что бы я ни сказал, он всё равно не поймет. Бессмертие, борьба с погибелью, заточение и всё остальное… слишком всё запутано, чтобы свести к одному предложению.

По крайней мере, так я подумал в первый момент.

Однако… есть такая штука с переломными моментами в жизни — они навсегда остаются с тобой. Нет, я говорю не про конкретные воспоминания. Не про последовательность событий, которые произошли, и ты рационально пришёл к выводу, что нужно менять свою жизнь и направление, в котором она несется.