* * *

Ночью Бансабира снова спустила с тетивы двести стрел, и поняла, что отвыкла от такого их количества. Мало, мало уметь в бою стрелять без промаха: кожа пальцев должна быть огрубевшей достаточно, чтобы стрелять долго. Что ж, теперь у неё полно времени, чтобы снова обрести завидную привычку неутомимости. Ей предстоит с самого начала создать генералов, построить убежище, определить союзы и подготовить разведку.

А до тех пор, пока все получится, можно пожить, как тану высокого дома – не считаясь с чужими прихотями и не давая себе воли.

* * *

После третьего совместного дня пути, Дайхатт не выдержал и, когда все устроились на ночлег, ввалился в шатер танши до того, как она пошла пускать стрелы. Пора закончить смехотворный разговор.

Он размашисто шагнул к пологу, оттолкнув выставленных на стражу Ниима и Маджруха. Бансабира, сообразив, в чем причина возни снаружи, велела охране оставить тана в покое и отойти от шатра на сто шагов.

– Тан, – начала Бану, едва он вошел, – если снова пришли спрашивать, чем можете отблагодарить…

– Хватит, Бану, – жестко оборвал Дайхатт, стремительно приближаясь к столу, за которым танша сидела, даже не пытаясь делать вид, будто чем то занята.

Такого выпада она не ждала.

– Тан Дайх…

– Прекрати, – прошипел мужчина. – Той ночью…

– Какой ночью? – ледяным тоном осведомилась Бансабира, приняв самый высокомерный вид.

– Бану!

– Наймите триста бардов, заставьте их спеть по всему Ясу, что должны мне одну жизнь, и, когда я услышу эти пения в тавернах родного танаара, я рассмотрю ваше предложение, Аймар.

– Пока эти остолопы доберутся до севера…

– Я не буду торопиться с выбором, – пообещала Бану.

– Вы и так не слишком спешите! – наорал Дайхатт, и с последним шагом встал к Бану вплотную. Схватил за плечо, потянул вверх, заставляя встать. Навис над женщиной и зашипел:

– Подумайте уже, наконец, головой, – призвал он. – Наши две армии составляют треть сборного воинства всей страны. Мы могли бы установить гегемонию нашего общего дома над всем Ясом, имея такой надежный оплот на севере, и не менее надежный на юге. К тому же, на вашей стороне Иден Ниитас и Каамал…

– Каамал… – попыталась влезть Бану.

– Не волнуйтесь, – еще жарче зашептал мужчина, – я помогу вашему сыну стать единственным претендентом на кресло тана Серебряного дома, – твердо и скоро пообещал Аймар, обжигая дыханием край уха Бансабиры. Та содрогнулась всем телом: что б его! Как только пронюхал?! Она одернулась от мужчины, непроизвольно зажав ему рот свободной ладонью. Аймар скосил глаза вниз, на женские пальцы, запутался: то ли она намекает на что то, то ли смеет затыкать.

– Не говорите таких вещей вслух, – прошипела в ответ Бансабира, приподняв голову, чтобы смотреть Аймару прямо в глаза.

Тот, усмехаясь, выдохнул, пощекотав при этом Бансабире ладонь – дыханием и неприбранной щетиной. Осторожно отвел женскую руку от губ, не забывая при этом другой удерживать второе плечо Бансабиры.

– Выдайте одну из кузин за Раггара, – зашептал совсем заговорщески, – чтобы обезопасить границы своего и Сиреневого дома. Я женю младшего брата на одной из оставшихся водных девчонок Ранди Шаута, чтобы её правящий брат сидел смирно. И тогда никто, никто, Бану, – он был уже более, чем убедителен, – во всем Ясе не устоит против нас и не помешает нашему счастью.