Это было приятно, но не больше. Рафи все равно не собирался задерживаться на ферме дольше, чем это будет нужно, чтобы полностью погасить свой долг. И всеми силами старался приблизить этот день.

Когда он счел, что уже достаточно хорошо изучил Мигеля, у них состоялся первый разговор, касающийся непосредственно корриды. Конечно, они и раньше говорили об этом, но Рафи старался отделываться ничего не значащими словами и замечаниями. Теперь же, по его мнению, настало время поговорить об этом всерьез– В этом ему помог сам Мигель, который и начал этот разговор.

Они сидели на крыльце дома, наслаждаясь погожим днем.

– Когда ты начнешь учить меня? – спросил Мигель. – Уже столько времени прошло… Отец сказал, что ты покажешь мне хотя бы основные приемы. А ты только отшучиваешься… Ты считаешь, что из меня не выйдет хорошего тореро?

– Выйдет из тебя матадор или нет, может показать только бык. Я не знаю, Мигель. Знаешь, когда я был мальчишкой, один человек сказал мне, что научить чему‑то нельзя. Можно только научиться…

– Я не понимаю.

– Если ты чего‑то очень хочешь, тебе вовсе не обязательно искать того, кто тебе поможет этого добиться. Надо действовать самому. Тебе уже пятнадцать… Я убил своего первого быка, когда был на три года моложе, чем ты сейчас. Убил, хотя меня никто не учил это делать.

– Хочешь сказать, что я должен попросить у отца быка и сразиться с ним?

Рафи промолчал. Он и сам не знал, к чему сказал Мигелю все это. Это его озадачило. Учитель должен знать ответы на все вопросы. Или уметь их быстро находить. У него же самого вопросов было куда больше, чем ответов. Рафи начал сомневаться в том, что справится со своей задачей. Конечно, можно было поступить проще – просто показать парню несколько пасе да рассказать пару хитростей. Но он понимал, что это будет предательством по отношению к Мигелю, да и к его отцу тоже. Его самого предавали – это было, но сам он предавать не хотел. Поэтому, прежде чем ответить Мигелю, он долго молчал, обдумывая свой ответ.

– Нет, – сказал он наконец. – Тебе не нужно убивать быка. Просто я хочу, чтобы ты знал: все, что я тебе покажу, не будет стоить и песеты, пока ты не выйдешь один на один с быком. Только он сможет чему‑то тебя научить. Я же могу лишь подготовить тебя к твоему первому уроку. И еще… Твой старший брат… Только ты не обижайся, хорошо? Твой старший брат поступил так, как человек, действительно желающий добиться своего, понимаешь? Я не призываю тебя убегать из дома… Просто хочу, чтобы ты понял разницу между «учить» и «учиться». Я уверен, что он стал хорошим матадором.

– Мой старший брат, – усмехнулся Мигель, – думал только о себе. Ему было наплевать на отца… Я так поступать не хочу. Мечта мечтой, но есть еще такая вещь, как долг.

– Я согласен. Но речь не о том, что хорошо, а что плохо. Как нужно поступать, а как лучше не делать… Пойми, я говорю лишь о различии между действиями человека, который учится сам, и действиями того, кто хочет, чтобы его научили. Твой брат учился сам. Не дожидаясь учителя… Кстати, как его зовут?

– Кого?

– Твоего старшего брата?

– Так же, как и меня, – Мигель. Нас так назвали в честь деда. У нас в роду все Мигели и Мануэли. Если у меня будут сыновья, я их назову в честь их деда. Так принято у нас в…

– Подожди, – оборвал его Рафи. – Твой старший брат – Мигель?

– Ну да. Что в этом особенного? Имя как имя… Почему ты побледнел? Ты его знаешь?

– Я знавал матадора, которого зовут именно так.