— Как же нам быть? — спросил Флик, рухнув на стул.

— Откуда я знаю? — устало проговорил Шиа. — Я не гадалка. Если все это правда, тогда мне надо срочно убраться из долины. Если останусь, подставлю вас под удар.

Флик положил руку на плечо Шиа и тихо, но твердо сказал:

— Я иду с тобой.

Шиа взглянул на него, даже не стараясь скрыть свой испуг.

— Я бы тебе не советовал. К тому же отец никогда не поймет.

— Помнишь, что говорил Алланон: теперь я — с тобой, — настойчиво проговорил Флик. — Ведь ты мой брат. Я не могу отпустить тебя одного.

Шиа благодарно улыбнулся и кивнул.

— Обсудим это чуть позже. Надо сначала решить, куда двинуться и что захватить с собой. Да и отцу нужно оставить какую-нибудь записку.

Остаток вечера братья провели, беспокойно бродя из кухни в зал и обратно. Иногда Шиа заходил в свою комнату и рассеянно рылся в вещах. Флик молча ходил за ним по пятам, он боялся, что брат уйдет в Кальхавен один.

Шиа проснулся, когда кто-то тронул его за плечо. Сон был некрепким, прикосновение холодной руки тут же разбудило его. Сердце бешено колотилось. Шиа стал отчаянно отбиваться, стараясь схватить неведомого врага. Тот предупреждающе зашипел, и в рассеянном свете звезд, сочившемся сквозь занавески, Шиа разглядел брата.

— Флик! Как ты меня напугал…

Флик ладонью закрыл ему рот и вновь предостерегающе зашипел. Теперь Шиа заметил, как побледнело лицо брата. Он рванулся с места, но сильные руки крепко держали его.

— Не говори ничего. — Голос Флика дрожал. — Давай к окну — тихо!

Шиа сполз на пол — братья, едва дыша, застыли в глубоком сумраке комнаты. Потом осторожно пробрались к приоткрытому окну, пригибаясь пониже к полу. Флик тихонько подтолкнул брата, руки у него тряслись.

— Там, у стены, — смотри!

Шиа приподнял голову над подоконником. И тотчас заметил огромную черную тень, что ползла, прижимаясь к земле, прямо к постоялому двору. Шиа видел только горбатую спину, закрытую черным плащом. Плащ судорожно вздрагивал, как будто что-то толкало его изнутри. Даже с такого расстояния долинец слышал отвратительное хриплое дыхание твари, когтистые лапы скребли по земле. Шиа вцепился в подоконник, потом тяжело опустился на пол. Он разглядел серебристый кулон на груди чудовища — тускло мерцающий Череп.

Глава 4

Сидя на полу, Шиа потеснее прижался к брату. Они прислушивались к крадущимся шагам за окном, шли секунды — звук стал громче. Братья очень пожалели, что вовремя не вняли совету Балинора. Они ждали, что будет дальше, боясь не только заговорить, но даже дышать. Шиа только теперь осознал, что эта тварь пришла убить его, и не пытался бежать лишь потому, что боялся выдать себя неосторожным движением. Флик тоже старался не шевелиться и дрожал от прохлады ночного ветра, тихонько раздувающего занавеску.

Вдруг братья услышали резкий собачий лай, обернувшийся хриплым воем, в котором смешались ненависть и страх. Шиа и Флик осторожно приподняли головы над подоконником и выглянули на улицу. Тварь вжалась в стену противоположного здания, прямо напротив их окна, а футах в десяти от нее стоял огромный лохматый волкодав, охотничий пес одного из долинцев, и не сводил глаз с незваного гостя. Клыки собаки тускло поблескивали в сумеречном свете. Тварь дышала медленно, с каким-то скрипучим хрипом, пес приглушенно выл и скалил зубы, осторожно пробираясь вперед на полусогнутых лапах. Потом, яростно зарычав, волкодав бросился на врага, целясь ему в глотку, но клешнеобразная лапа, стремительно выброшенная из-под плаща, схватила несчастного пса за горло и швырнула его на землю. Тот не успел даже взвизгнуть. Все произошло так стремительно, что изумленные братья едва не забыли пригнуться.