Дмитрий при всей натренированности на выживание ориентировку потерял почти сразу. Сворачивали, опускались, ныряли в крохотные боковые ходы, выходили в огромные пещеры, откуда мирмеколог без колебаний нырял в самую темную, как казалось Дмитрию, и самую страшную.

    -  Мне почудилось, - встрепенулся он, - будто за нами перекрыли ход! Ловушка?

    Кирилл даже не обернулся:

    -  Муравьи постоянно что-либо перестраивают, переделывают.

    -  Как же вернемся? - воскликнул Дмитрий в ужасе. - Или станем этими... мирмекофилами?

    -  Вернемся другим ходом, - ответил Кирилл с безразличием. - Карту муравейника составлять бесполезно. Муравьи вечно перестраивают собственный город. Как дети.

    В темных переходах силуэты муравьев мелькали призрачно-темными тенями. Иногда такая тень задевала Кирилла, чаще он сам в потемках налетал на нее. В любом случае впечатывался в стену, катился по полу, убеждаясь в жесткой реальности призраков.

    На четвертом уровне, считая от поверхности, две пещеры были заполнены зерном, еще три оказались с мертвыми насекомыми. Кое-где трудились перепачканные мукой зерномолы, с вкусным хрустом превращая крепкими жвалами зерна в белый порошок, а мясники придирчиво осматривали разнокалиберную добычу, недоверчиво вонзали жвалы, проверяя на свежесть.

    Снизу тянуло холодом. Близко были колодцы, прорытые до подземной воды. Кирилл внезапно остановился, ухватившись за выступ. Дмитрий ткнулся ему в спину, едва не столкнув в огромную яму-пещеру. Внизу слабо поблескивало огромное зеркало, пробегали жемчужные искорки, вспыхивали матовые молнии. Дмитрий присмотрелся, непонятное зеркало вроде бы сложено из крохотных осколков, плотно прижатых один к другому. Осколки сдвигаются, наползают друг на друга!

    -  Здесь не пройти, - услышал он в темноте шепот Кирилла.

    -  Что там?

    -  Молодые самцы и самки! Вон крылья блестят! Крылья длинные, прикрывают туловище полностью, самих муравьев под ними не видно.

    -  Опасные? - спросил Дмитрий о самом главном.

    -  Беспомощные! Но это будущее муравейника. Их охраняют особенно строго.

    -  Ага... Поперли обратно?

    Соседний ход нашли быстро, но двигались осторожнее. Дмитрий понял из объяснений мирмеколога, что настоящие муравьи занимаются делом, как и подобает мужикам: воюют, охотятся, строят, ломают, пасут тлей, выращивают злаки. А для размножения появляются красивые крылатые дурни, у которых мозгов впятеро меньше, чем у нормальных муравьев. Крылатые не умеют ни ломать, ни строить, зато за бабами гонять - будь здоров! Вместо мозгов у них развиты гляделки, чтобы издали засечь крылатую и закадрить на ходу.

    -  Сейчас они прячутся, - объяснил Кирилл, - но час настанет, и тогда их не удержишь. Всего день длится роение! Найдя друг друга, сочетаются в полете. Самка спешит заложить гнездо, а самец погибает...

    -  Красивая смерть, - сказал Дмитрий с чувством.

    Кирилл отодвинулся от одетого в мускулы испытателя, который показался странно похожим на муравья-самца:

    -  Кому как. Кстати, мы подошли к складу живой добычи.

    Дмитрий бросился вперед, ударился о выступ, упал. Кирилл закричал, предупреждая об опасностях, но Дмитрий уже с разбегу ворвался под своды пещеры.

    В слабом призрачном свете шевелилась темная масса.