|
Придя в «Бервик», он узнал, что капитан звонил ему и просил передать, чтобы комиссар позвонил, когда вернется. - Сегодня вечером я свободен, как и ожидал, - объявил О'Брайен. - Если вы не заняты, можем вместе пообедать и поболтать. И вот уже больше четверти часа они сидят друг против друга, а О'Брайен еще ничего не сказал; заказывая обед, он ограничивался тем, что посылал Мегрэ улыбочки, иронические и в то же время удовлетворенные. - Вы заметили, - спросил он наконец, разрезая великолепный кусок филе, - что за вами опять следят? Комиссар нахмурился, но не потому, что это его встревожило, - он разозлился на себя, что не поостерегся. - Я заметил это сразу же, как только зашел за вами в «Бервик». На сей раз это уже не Билл, а тот тип, который задавил старика Анджелино. Он и сейчас стоит у дверей. - Мы увидим его, когда выйдем отсюда. - Вот только не знаю, с какого времени он на посту... Вы сегодня выходили из гостиницы? Тут Мегрэ поднял голову, так что О'Брайен перехватил его тревожный взгляд; комиссар с минуту подумал и, ударив кулаком по столу, воскликнул: «Черт!», что снова вызвало улыбку у его рыжего собеседника. - Вы предприняли что-то, очень вас компрометирующее? - Этот ваш тип, конечно, брюнет, сицилиец. Носит светло-серую шляпу, так ведь? - Точно. - Ну, в таком случае, это он был в холле гостиницы, когда мы с моим клоуном спустились вниз, - это было часов в пять. Мы столкнулись с ним в дверях. - Стало быть, он следит за вами с пяти. - А вы, господа из полиции, ничего не можете сделать, чтобы защитить человека? - не без иронии спросил Мегрэ. - Это зависит от того, что ему угрожает. - И вы защитили бы старика портного? - Знай я тогда то, что знаю сейчас, - да. - Прекрасно! Есть два человека, которых надо защитить, и я думаю, вы хорошо сделаете, если примете меры, прежде чем расправитесь с филе. Он дал адрес Жермена. Потом вынул из кармана и протянул визитную карточку знаменитой ясновидящей. - Здесь наверняка есть телефон. - С вашего разрешения... Ну и ну! Невозмутимый и хитроумный капитан больше не иронизировал и не толковал о пресловутой свободе личности. О'Брайен говорил по телефону очень долго; воспользовавшись его отсутствием, Мегрэ подошел к окну и бросил взгляд на улицу. Напротив, на тротуаре, он увидел ту самую светло-серую шляпу, на которую обратил внимание в холле гостиницы; вернувшись на место, он выпил подряд два больших бокала вина. Наконец О'Брайен вернулся, и у него хватило деликатности - или, может быть, хитрости? - не задавать никаких вопросов и снова спокойно приняться за еду. - Итак, - пробурчал Мегрэ, которому кусок не шел в горло, - не очутись я здесь, старик Анджелино несомненно был бы жив. Он ожидал возражений, надеялся их услышать, но О'Брайен произнес только: - Возможно. - Значит, если произойдут новые несчастные случаи... - То это будет по вашей вине, так ведь? Вы так думаете? И я тоже так думаю с первого же дня. Вспомните наш обед в день вашего приезда. - Стало быть, я должен оставить этих людей в покое? - Сейчас уже слишком поздно. |
