— Я в экстазе, — мрачно гукнул филин.

— Я тоже, — сказал Гримуарус, и хмуро посмотрел на Веспасиана. — Полагаю, твое новое приобретение не улучшит наше и без того неудачное существование.

— Как ты не понимаешь?! — воскликнул Веспасиан. — Это же чрезвычайно ценная вещь.

Крик этих восхитительных девушек предупредит нас обо всех значимых для нас событиях!

— Что-то я не припомню, чтобы в последнее время происходило хоть что-то значительное. И не думаю, что ситуация изменится к лучшему в обозримом будущем.

Тем более, для нас. Хотя у девочек может быть своя оценка значительности событий…

Меня беспокоит другое. Как я уже зачитывал вам обоим, это красотки склонны чересчур бурно реагировать на те события, которые они считают значительными. Мне бы не хотелось так думать, но я всерьез опасаюсь, что эти значимые и псевдозначимые события вполне могут происходить в самое неподходящее время.

Например, когда я работаю, или когда мы спим… Ладно, пока нас не посадили за скупку краденного, я хочу попробовать сварить вот это зелье — очень интересный состав.

Он рассовал свои блокноты по карманам — каждый блокнот в отдельный карман — и поднялся.

— Если не произойдет что-нибудь ужасное, а это, скорее всего, произойдет, увидимся за обедом.

Гримуарус громко щелкнул пальцами и книги послушно попрыгали по своим местам на полках. Алхимик вздохнул и направился к выходу. В дверях он задержался.

— Да, и еще не следует забывать про тех двух господ, что висят у нас под балконом и непременно услышат их вопли, — добавил алхимик. — Артефакт-то краденный.

Вопреки мрачным прогнозам Гримуаруса, до обеда ничего страшного не произошло.

Веспасиан зачаровал артефакт под фикус в кадке и тот, как и положено нормальному фикусу, молча стоял где поставили. Теперь можно было снова открыть окна, что волшебник и сделал. После чего вышел на балкон, призвал дюжину сильфов и погрузился в составление схемы воздушных течений вокруг башни. Когда ветер стараниями сильфов усилился до ураганного, посильную помощь в исследование внесли висящие под балконом шпики, чьи колебания фиксировать было куда легче, чем парящих в воздушных потоках прозрачных сильфов. К сожалению, по долгу службы шпики отказались повисеть немного и с других сторон замка. Тем не менее, с их вкладом Веспасиан успел закончить работу до обеда.

Подшив схему в альбом, Веспасиан заглянул на кухню и крикнул мурлонам, чтобы подавали на стол, а сам отправился предупредить Гримуаруса. Алхимик нередко увлекался опытами и забывал о времени.

Вот и сейчас, сварив что-то мерзко-зеленое и гнусно-вонючее, он пытался накормить полученным составом отчаянно визжащего и вырывающегося мурлона.

Веспасиан слегка нахмурился. Вообще-то, эти маленькие, не крупнее кошки, пушистые человечки с большими, в пол-лица, черными глазищами, создавались волшебниками из магической энергии в качестве помощников, а не подопытных кроликов. Последнее, конечно, не возбранялось, но и не приветствовалось.

Особенно начинающими волшебниками — на создание полноценного мурлона у мага уровня Веспасиана мог уйти целый день.

— Это очень полезная и вкусная микстура, — уверял Гримуарус, размахивая ложкой.

— От нее ты сразу станешь сильный и здоровый.

Мурлон почему-то ему не верил. То ли потому, что и так был сильный и здоровый, и не видел смысла рисковать понапрасну, то ли потому, что не далее, как вчера, он лично отскребал от стен лаборатории жалкие ошметки своего предшественника, который поддался-таки на уговоры алхимика.

— Эй, Гримуарус, — весело окликнул Веспасиан. — Ты сотворил новое средство по изведению мурлонов?

— Нет, — буркнул алхимик.