— Нет, — буркнул алхимик. — Это средство от тараканов, но таракана под рукой нет.

Мурлон, догадавшись, что сейчас его превратят в таракана, а потом накормят средством для уничтожения оных, перешел на октаву выше, отчего его и без того огромные глаза дико вытаращились, а брови вообще сошлись на затылке.

— Сдается мне, что зелье от тараканов не обязательно подействует на мурлона, и наоборот. Кстати, у нас не так много осталось мурлонов.

Мурлон мгновенно смолк, и усиленно закивал головой в знак своего полного согласия.

— Вот бы и занялся их производством. Вместо того, чтобы таскать в дом сомнительные артефакты.

— Всенепременно займусь, — пообещал Веспасиан. — Но задача эта не столь тривиальна, как ты представляешь. Поэтому не мог бы ты временно ограничить свою активность в рамках зельеварения?

— Между прочим, мое зелье — наш единственный стабильный источник дохода… Ладно, — махнул рукой Гримуарус, и отпустил мурлона. — Проверю на крестьянах.

Крестьянам Гримуарус продавал настои от крыс и насекомых, а крестьянкам — приворотные и отворотные зелья. Надо отметить, что готовить любовные зелья алхимик считал ниже своего достоинства, а потому нередко сбагривал доверчивым селянкам результаты своих последних неудачных опытов. Поэтому приворотные зелья от Гримуаруса особой популярностью не пользовались. А вот отворотные зелья действовали безотказно. Дважды никого этой дрянью потчевать не приходилось.

Помыв руки, друзья проследовали в библиотеку. Разумеется, в башне имелась и своя столовая, но Гримуарус давно устроил там алхимическую лабораторию, потому что в алхимической лаборатории не хватало места для специального оборудования, так как все свободное пространство в ней занимали волшебные травы, которые не могли быть размещены на складе для волшебных трав, потому как проживающие там мурлоны не переносили их запаха, а перебраться со склада в комнатку для мурлонов под самой крышей последние не могли, ибо в комнатке для мурлонов Веспасиан устроил обсерваторию для наблюдения за звездами. Что творилось в обсерватории, не знали даже мурлоны.

В библиотеке Веспасиан Чудный предусмотрительно сел подальше от все еще дымящейся и булькающей жаровни, и дважды хлопнул в ладоши.

Первым, как положено, появился старший мурлон. Вдвое выше и ровно в два раза худее среднестатистического домового (по справочнику "Существа магические, одомашненные", том 1, под ред. Вениамина Педанта), с длинной синей шерсткой, мурлон больше всего напоминал сбежавшую эльфийскую мочалку. Тоскливо глядящий через балконные перила шпик даже пригляделся, чтобы удостовериться. Время от времени эти одушевленные эльфийской магией пучки водорослей удирали от своих хозяев, перебирались через границу и оседали у не слишком разборчивых крестьян в качестве домовых. А то и неплохо подрабатывали на местной ярмарке, рассказывая, что подчас творят расшалившиеся эльфы да эльфийки в общественных банях со своими мочалками. К беженцам ведомство Леонарда Хитрого обычно относилось с пониманием, но сейчас политическая обстановка не располагала к сочувствию жертвам сексуальных извращений. Хотя какой нормальный волшебник доверит свою башню магическому существу, не прошедшему соответствующего обучения и надлежащей трансмутации? С другой стороны, где вы видели нормального волшебника? Вот и шпик таких не встречал. Поэтому смотрел в оба. Осмотр показал, что мурлон действительно является мурлоном, и шпик насторожился. Что-то здесь было не так.

Старший мурлон не шел, а с достоинством выступал, перекинув через плечо расшитое полотенце. Окинув библиотеку внимательным взглядом черных глаз, он благосклонно кивнул, и тотчас из-за его спины вылетела накрахмаленная белая скатерть, которая развернулась в воздухе и расстелилась на самом большом из столов.