В зал суда родственники пришли с оружием. Несмотря на долгие годы советской власти и массовые репрессии чеченцы сохранили культ оружия. Девять мужчин с обрезами, пистолетами и даже автоматами Калашникова ждали появления кровника. А вводили подсудимого в клетку несколько необычным способом – через люк в полу.

Когда убийца появился в этом люке, родня убитого с криком «Ложись!» выхватила оружие. Если бы они дождались, пока конвой закроет люк, убийца был бы обречен. Они поспешили! Загремели выстрелы, и раненый кровник сразу прыгнул в люк. Один из конвоиров упал, закрыв голову руками. Другой начал доставать оружие, и ему прострелили плечо. Судья – Председатель Верховного суда – сидит молча, бледный. Сделать в такой ситуации он ничего, разумеется, не может. Да и никто не может противопоставить что либо ярости девяти вооруженных горцев… Убийца скрылся в люке. Один из чеченцев расстреливает из автомата замок на клетке, врывается внутрь и ныряет в люк. За ним следуют еще четверо. Остальные захватывают в заложники Председателя Верховного суда! В зале суда царит паника, кричат и плачут родственники убийцы, пахнет порохом… А в подвале продолжается погоня. Но время упущено, лабиринт коридоров незнаком. Убийце удалось скрыться! Обычай кровной мести остался не исполнен.

На четырех автомобилях, с заложником – председателем Верховного суда республики! – девять чеченцев стали прорываться к Чечне. Со стрельбой, с погоней на хвосте… Части из них удалось скрыться, а часть была, разумеется, задержана. Боевик кончился, началась тюремная драма.

Следствие по громкому, скандальному делу проводили аж в Мурманске, подальше от Чечни. А суд проходил в Ростове на Дону. Всем вменили семьдесят седьмую статью – бандитизм, плюс незаконное владение огнестрельным оружием, плюс – вдогонку – еще что то. Не нужно быть юристом, чтобы понять: бандитизмом здесь и не пахнет. Однако следствие пошло именно по этому пути. Суд поддержал. Срока все получили немалые – начиная от десяти лет и выше. Почему ни следствие, ни суд не использовали статьи о кровной мести и покушении на убийство, авторы объяснить не берутся… Но именно так и было.

Процесс был громкий, меры безопасности – беспрецедентные. На крыше горсуда сидели снайпера. Присутствие публики на процессе было ограничено. Все мало мальски вызывающие подозрение досматривались на предмет оружия.

…Итак, все получили сумасшедшие срока. Четверо чеченцев из личной гвардии Дудаева – самые большие. Их содержали всех вместе и постоянно перебрасывали с зоны на зону в северных областях России. Один из этапов забросил их в Екатеринбург, в двойку… Есть там недалеко от централа режимно разрежимное учреждение. Образцово показательное. Красное. Краснее некуда. Краснее, наверное, и не бывает. Там актив ходит с дубинками. Вот туда то и попали четверо чеченцев.

…Входит человек. Одет как зэк, но с дубинкой. С порога заорал: как сидите? А ну сядьте, как детишки в школе, – ровно! Руки на колени!… А ты, спрашивают у него, кто? – Осужденный. – А что же ты командуешь? Ты что – мент? Или больной?

…В ответ последовал удар палкой.

– Зря ты так, – сказали ему чеченцы. Все они были борцами, и каждый – поодиночке и без оружия – не побоялся бы вступить в схватку с этим отморозком. И почти наверняка победил бы. – Зря ты так делаешь. А ну ка, если не хочешь на инвалидность перейти, зови сюда дежурного опера.

По глазам ли их, по интонации, по уверенности в себе, но понял дурак отмороженный: могут изувечить. Или убить… Позвал опера.

– В чем проблема? – спрашивает опер.

– У вас, начальник, зона серьезная? Образцовая?

– Да, – отвечает опер.

– А убийство вам нужно?

– Нет, убийство нам не нужно.