Диттер отвел взгляд.

А я... пожала плечами.

Объяснятся? Навязываться? И не подумаю... меня скорее волнует другое. Дело близится к концу, а с ним и отсрочка, выпрошенная у Кхари. Свет не поможет, он и тетушке не помогает, кровь уже идет не только из ушей, а чернота внутри разбухла, давит на тело.

- Мы... долго говорили в тот вечер. И я... тогда я задумалась, над тем, что имею... и мои дети... разве они не стоили моих амбиций?

Понятия не имею.

Мне подобные вопросы вообще лучше не задавать. Поэтому лишь пожимаю плечами: мол, вы уж тут, тетушка дорогая, сами разберитесь, чего вам надо, всемирной славы или детей разумных...

- Агна... намекнула, что... сын Торви ее устроит, а вот наследник... я подписывала договор... отказ от прав... и больше... я строила свою жизнь... я просила прощения... просила...

Ее голова запрокинулась.

А Монк отступил.

- Да пребудет с ней Господь, - сказал он, закрывая глаза, после чего вытер руки о скатерть. - Стоит позвать целителя... засвидетельствовать время смерти. И причину.

...обширное кровоизлияние.

Случается не только с дамами почтенного возраста, проявляющими излишнюю активность для этого самого возраста. Молоденьций целитель явился в сопровождении двух жандармов. Был он полноват и преисполнен того чувства собственного достоинства, которое окружающим видно весьма и весьма явственно. А заодно уж имеет обыкновение вызывать у этих самых окружающих немалое раздражение и скрежет зубовный.

Мы зубами не скрежетали.

Мы стояли в стороночке с видом в достаточно мере скорбным, чтобы нам выразили сочувствие.

- Я ее вскрою, - сказал целитель, будто делая нам одолжение. - Если вы, конечно, не возражаете...

Потом подумал и добавил:

- Даже если возражаете, мне все равно придется, во избежание, так сказать, создания прецедента невскрытия по причине...

Он задумался, но подходящую причину не нашел.

- Простите, - взмахнула ресницами. - А не подскажете, где я могу найти мейстера Виннерхорфа?

Глава 51

Глава 51

...мы опоздали.

Я почему-то так и подумала, когда авто остановилось у знакомого уже домика. Небольшой, избавленный, что от колонн, что от портиков, что от иного вида излишеств, он был облеплен темными стеблями винограда. Будто попался в объятья гигантского чудовища, впрочем, держало оно дом бережно, даже с этакой толикой нежности.

Я оценила и аккуратные дорожки красного камня.

И кусты, в чьих сложных формах явно угадывался извращенный человеческий вкус... вот кому и вправду может понравится куст в виде шахматного коня?

Белесая дверь.

Молоток, на который никто не откликнулся. Вереница банок сбоку... сюда если и заглядывали, то давненько.

Лечебница тоже была закрыта.

- Ломай, - велел Диттер.

- Сам ломай, - Вильгельм поднял шарфик. - Я болею... мне плохо...

- Мне, можно подумать, хорошо... - Диттер толкнул дверь, но та устояла. А ручка, за которую он подергал, осталась в руках.

- Отойди, - я чувствовала в себе желание изменить мир, добавить в него ноту хаоса и разрушения, а потому дверь пнула от души. Хрустнул каблук, а следом и отменное дерево, не устоявшее перед моим порывом. Второй пинок.

Второй пролом.

Туфли я выкинула и, примерившись, ударила плечом... выдрать пару досок и вовсе оказалось занятием плевым.

И не дожидаясь разрешения, я переступила порог.

Воняло.

Сладенько так, характерненько... помнится, в анатомичке как-то пахло похоже весьма... меня бабушка приводила в познавательных, так сказать, целях: одно дело изучать анатомию по атласам, и совсем другое - видеть руками.

Так она и говорила.