...он переехал.

И год спустя переехал вновь. И постепенно выкупил дом.

Практика...

...и тихая жизнь, где его ценили и уважали. Не о том ли он мечтал? Почему тогда мечта не приносила удовлетворения, а порой наоборот накатывала такая тоска, что впору повесится...

- Тебе не хватает острых ощущений, - сказала как-то Агна. Она все еще появлялась в его жизни, и он, говоря по правде, не знал, стоит ли радоваться этим появлением. Нет, с ней дышалось иначе.

Все было иначе.

Ярче.

По-настоящему...

- Сходи, что ли, в лечебницу подработай... для бедных, - Агна имела обыкновение садиться на его рабочий стол. Часто - нагой, и в этой наготе не было ничего пошлого. - Мне нужно будет кое-что проверить...

Возражать он не посмел.

Отправился.

И... да, болото всколыхнулось... как же... снизошел... доброта и понимание, недоступные большинству жителей проклятого городка вызвали настоящее восхищение. А он испытал этакую подловатенькую гордость: ведь и вправду тратил силы на тех, кто того не стоил.

Агна появилась через пару месяцев.

- Найди мне мальчишку, лет этак семи-восьми... может, постарше... главное, чтобы одаренный был. Не важно, как...

Мальчишки в лечебнице появлялись частенько.

Неусидчивый народ.

То на речку полезут купаться ранней весной, чтобы слечь с горячкой, то с карьеров прыгают, а после переломы лечат, то по заброшенным домам лазят, уверенные в собственном бессмертии. Попадались и одаренные...

...этот попал с пробитой гвоздем ногой. И ладно бы сразу пришел, так нет же, уверенный, что способен с этакою пустяковой раной управиться, он гвоздь вытащил, а дырку залепил жеваным листом подорожника. Оно бы, может, и ничего, но гвоздь был грязный, нога - не чище, и в результате начался сепсис, о котором паренек молчал, страшась отцовского ремня, пока ногу не раздуло.

И пованивать она стала изрядно.

И... быть бы ему покойником, когда б не способности мейстера Виннерхорфа. Ногу все одно пришлось отнять, некротическое разложение - вещь такая, с которой самые лучшие целители далеко не всегда сладить способны. Хорошо, хоть распространение остановить удалось.

Мальчишку напоили морфием.

А Виннерхорф, осмотрев пациента, заметил тлеющую искру дара. Темного... маленькую, слабенькую, но Агна ведь не говорила, что гореть та должна ярко...

...она сама навестила парнишку.

И оплатила отдельную палату, куда после явилась с корзинкой сладостей и набором оловянных солдатиков... она велела мейстеру:

- Выйди, мы поговорим...

И он подчинился.

Ночью мальчишка умер. Нет, этакое случается. И целители не всесильны, если разобраться, тем более ампутацию и взрослые переносят тяжело... а тут гангрена... и как знать...

Никто не винил мейстера.

Никто, кроме...

- Это ты его убила? - спросил он, когда Агна вновь появилась в его доме.

- Не говори глупостей, - она дернула плечиком и сняла платье. - У меня времени мало... богиня, как я устала от этой игры...

- Какой игры?

- Думаешь, легко притворяться любящей супругой? Терпеть вечные его измены, делать вид, что ничего не вижу, ничего не слышу... не понимаю... столько сил потратить, чтобы добиться его...

- Тогда зачем?

На сей раз ее нагота не произвела того завораживающего впечатления, что обычно. Да и... сама Агна была по-прежнему совершенна, но совершенство это угнетало.

- Зачем... какой же ты все-таки дурачок, - она взъерошила его волосы. - Ради силы, конечно... и титул, и состояние... я привыкла к определенному уровню жизни и ты, мой дорогой, при всем своем желании не сможешь его поддерживать. Но главное - это сила... ты не представляешь, что такое - живой источник в твоих руках... они все кичатся кровью рода, не понимают, что эта самая кровь не имеет значения...

Она вздохнула и потянулась за поцелуем.